Мимо по аллее воспитательница вела стайку дошколят, остановила их у акации:

    -  Какой лист у акации, дети: простой или сложный?

    -  Сло-ожный, - пропели малявки старательным хором.

    «Смотри, чему в детсадике учат! - поразился Стасик. - Так бы умер и не знал… - Он проводил детишек взглядом. - И эти вникают в строение деревьев. Смотрите, детки, а то один вон вникал-вникал… да уже и не один! - Он вздохнул. - Что же, дать на заключение еще одному специалисту?..»

    Страшная картина представилась воображению Коломийца: он пересылает бумаги Тураева на отзыв одному видному специалисту в области физических теорий, другому, третьему, четвертому… и везде результат оказывается смерть эксперта. Не инсульт, так инфаркт, не инфаркт, так просто остановка сердца. Горы трупов, газеты пестрят некрологами. Интеллектуальный мор среди научной элиты, паника и всеобщие стенания!.. А кто-нибудь узнает (ведь узнают же!) об удивительном свойстве этих бумаг, переснимет тайком и начнет с корыстными целями подсовывать своим ученым коллегам - на предмет занятия освободившейся вакансии. «Действительно, влез в трясину», - Стасик вытер вспотевший лоб, посмотрел на зеленеющую окрест деревья.

    «Нет, не в сухом том дереве сила - спилили бы его, академик все равно пришел бы к тем же выводам иным путем. Там логика, охват темы. Ведь не с Тураева оно началось, представление о предопределенности. Взять это - очень известное, раз и до меня дошло - утверждение Лапласа, что, если знать начальные координаты и скорости всех материальных частиц во вселенной, то можно по законам механики предсказать все последующие их положения, а тем самым и все события будущего. Или методы кибернетического прогнозирования, которые исходят из того, что будущее уже определено прошедшим и настоящим, мы только его не знаем. Или тезис философии: «Все взаимосвязано и взаимообусловлено…» Тураев, собственно, только довел эти представления до последней крайности».

    Коломиец поднялся, медленно зашагал вдоль набережной в глубь парка. «Так что же - прав он и «примкнувшие к нему» Загурский и Хвощ: жизни нет, одна видимость, наперед заданная в четырехмерном пространстве геометрическая мертвечина? Да пошли они в таком разе со своей наукой!.. В конце концов, я и сам представитель науки - хоть и не столь шикарной, как физика или математика, но и без нее люди не обходятся: юриспруденция. Хм… так, может, потому я, юрист, и не приемлю выводы Тураева, что моя наука основана на понятии ответственности людей за свои поступки, а тем самым и свободы воли? Не все предопределено, человек выбирает варианты своего поведения - и ежели выберет не тот, что надо, может и срок получить… - Стась невесело усмехнулся. Вот-вот, у юристов пунктик «право и ответственность», у физиков «логическая непротиворечивость» или там «экспериментальное подтверждение», у третьих что-то еще свое - и все говорим будто на разных языках, не можем проникнуть в единую суть всякого знания. Черт бы взял эту цивилизацию, цивилизацию-специализацию, где каждый знает и делает что-то свое - и никто толком не поймет другого!»

    Содержимое портфеля омрачало рассудок, сам портфель отягощал руку Коломиец едва сдерживал великолепный порыв души: зашвырнуть его подальше в реку.