Седой взялся за кубок, давая понять, что разговор окончен. Сотник сел рядом с ним, жестом отсылая Клима куда-то в зал.

    Клим обернулся. Ни одного полностью свободного стола не было, хотя за многими хватало незанятых мест. Но садиться к незнакомым людям было как-то неловко.

    Он медленно вышел в центр зала, вертя головой, словно высматривал кого-то.

    -  Эй!

    Клим обернулся на окрик. За столом, где высилась бочка, сидел Гордей и призывно махал рукой.

    -  Давай к нам, парниша!

    Терех, придерживая меч у пояса, чтоб не задеть кого-нибудь ненароком, решительно зашагал к Гордею.

    Ему освободили место.

    -  Садись.

    Словно из ниоткуда возникло блюдо с мясом, второе с картошкой, поджаристый ломоть хлеба и кружка с чем-то заманчиво-пенным. В животе сразу заурчало, ведь Клим ничего не ел с утра.

    Все это оказалось еще и потрясающе вкусным, без скидок на голод. Местный повар знал свое дело весьма крепко - тарелка Клима опустела очень быстро. Вновь будто из ниоткуда появилась добавка, и Клим отдал ей должное.

    Сидящие за столом не обращали на Тереха никакого внимания, и это его удивило: обычно к новичкам подсаживаются, донимают расспросами, ведь пришлый человек это всегда новости, свежие байки. Здесь люд горланил о своем: поминали какого-то Прона, называя его растяпой и ротозеем, подзуживали сидящего здесь же паренька по имени Марк, а тот звонко хохотал на все шуточки, обсуждали недавний набег прибрежников на Торошу, судачили о рыбалке на Скуомише - Клим слушал вполуха.

    Насторожился он когда услышал знакомое слово: Теннон. Речь зашла о городке, где провел он последние два года.

    -  …скверный городишко: пиво паршивое, народ ленивый, жадный… Охрана их вовсе никуда не годится - старики да долдоны безмозглые. Я там бывал, я знаю.

    Вещал белолицый, хрупкий на вид юноша, презрительно кривя губы.

    -  Неправда! - подал голос Клим. - Зачем врешь, если не знаешь?

    Теннон населяли вполне обычные люди - в меру веселые, работящие, а что касается охраны, так там хватало опытных воинов, прошедших не одну битву. Клим знал всех: сколько раз приходилось плечо к плечу отражать атаки плосколицых прибрежников, вооруженных кривыми саблями и разящими без промаха луками.

    Белолицый осекся.

    -  Это еще кто?

    Встал Гордей.

    -  Не лезь к нему, Максарь. Не лезь лучше.

    Максарь еще больше скривил губы.

    -  Тебе-то что? Приблудь всякую защищаешь?

    Клим вскипел. Ноги выпрямились сами и он резко поднялся, собираясь назваться.

    Стул Тереха с шумом отъехал назад, плечо снизу ткнулось в поднос, некстати нависший справа, и целая кварта пива выплеснулась ему на голову.

    Слова застряли в горле под дружный хохот окружающих. Клим зажмурился; он стоял у стола мокрый, жалкий и растерянный. В плотном хоре смеющихся отчетливо выделялся голос Максаря.

    «Черт бы побрал этого поваренка», - с досадой подумал Терех, оборачиваясь. Рука его напряглась для дежурной оплеухи. Глаза щипало от крепкого пива.

    Обернувшись, он чуть не утонул во взгляде огромных зеленых глаз с потрясающе длинными ресницами.

    Поваренок стянул с головы колпак и целый водопад огненно рыжих волос хлынул по плечам.

    -  Извини, - сказал поваренок.