– Психопат!

Тубэй повернулся в ответ и, уже имея в виду себя самого, тоже крикнул:

– Психопат!

Поливалка уехала восвояси. Тубэй как-то сразу заскучал. Неожиданно у бордюра ему под ноги попался отвалившийся от туфли каблук-шпилька, он стал пинать его по мере своего продвижения вперед. Рядом находилась стройплощадка. Возводившаяся на ней высотка уже стала приобретать окончательный вид, лишь строительные леса примыкали к ее пока еще бетонным стенам, все это вызывало ассоциацию с похищением голой невесты. Повсюду на земле валялись груды битого кирпича, Тубэй пнул в общую кучу каблук, чем напугал какую-то собаку. Она подняла голову и тщательно облизнула свою грязную морду. Животное вызвало у Тубэя любопытство. Забыв про поливалку, он стал смотреть на собаку, а та на него, – похоже, обе стороны прониклись друг к другу скрытой симпатией. Тубэй решил присесть на корточки, но это почему-то испугало собаку, и она убежала. Пока она перебегала дорогу, в ее освещаемом фонарями силуэте одновременно читались одиночество и независимость. Стояла уже совсем глубокая ночь, огни спокойно и в то же время ярко озаряли пространство. Эта живущая сама по себе собака заполнила собой городскую ночь, став смутным образом городского пейзажа.

В этот момент появилась одетая в кожаную юбку и черные чулки девушка. Она вынырнула прямо со стройплощадки. Между юбкой и чулками у нее оставался некоторый зазор, заметно обнажавший голые ляжки. А поскольку Тубэй продолжал сидеть на корточках, то это ничем не прикрытое пространство оказалось прямо на одной линии с его взглядом. Девушка материализовалась словно из ниоткуда, просто взяла и появилась. Тубэй поднялся на ноги, а она, перевесив сумку через плечо и скрестив руки на груди, оценивающе измеряла его взглядом. С несколько уставшим видом она встала перед ним, перенеся центр тяжести на левую ногу. В ее пылком взгляде без всякой на то причины читался явный лирический настрой.

– У меня нет с собой денег, так что иди.

«Кожаная юбка» переместила центр тяжести на другую ногу, это ее движение выглядело грациозно и обольстительно.

– К чему говорить о деньгах. Ведь главное – это чувства, при чем тут деньги? – с улыбкой произнесла девушка.

Тубэй задрал голову вверх и, глядя в небо, ответил:

– У меня не осталось чувств, так что иди.

«Кожаная юбка» тут же отреагировала:

– Неужто не осталось? Может, тебе их поискать? Поищи, и обретешь.

Тубэй в полном изнеможении ответил:

– Я искал их полночи, насилу успокоился, так что не нуждаюсь я в чувствах.

– Чувства чувствам рознь, может, все-таки попытаешь счастья?

Тубэй развел руками:

– У меня и вправду нет денег, если только в долг?

«Кожаная юбка» несколько расстроилась и, собираясь уходить, сказала:

– Пусть сделка не состоялась, но дружба осталась, значит такова судьба. А если у тебя и вправду нет денег, то будем считать, что это я осталась в долгу.

В полном одиночестве Тубэй стал наблюдать за собственной тенью. Словно преданная собака, она лежала у его ног, свидетельствуя о наличии своего хозяина. Вдалеке послышался свисток поезда, повсюду уже давно царило полное ночное безмолвие. На улицах не было ни одного прохожего и, похоже, уже ни одной машины. Тубэй бесцеремонно вышел на самую середину дороги, вытащил из штанов свое хозяйство и стал мочиться прямо на верхушку собственной тени. Медленно отступая назад, он насвистывал прекрасную непорочную мелодию «Свадебного марша».