-  Нет, - сказал я. - Как?

    -  Он кивнул и перешел к другим делам, - сказала Майка.

    Вандерхузе посмотрел на нее с восхищением.

    -  Правильно! - сказал он. - Именно кивнул и именно перешел. Я бы на его месте целый день радовался, что я такой догадливый…

    -  Что же это, значит, получается? - сказала Майка. - Значит, либо негуманоиды, либо гуманоиды, но на стадии машинной цивилизации. Ничего не понимаю. Ты что-нибудь понимаешь? - спросила она меня.

    Меня очень забавляет эта манера Майки с гордостью объявлять, что она ничего не понимает. Я и сам так поступаю частенько.

    -  Они подъехали к «Пеликану» на велосипедах, - сказал я.

    Майка нетерпеливо отмахнулась.

    -  Машинной цивилизации здесь нет, - пробормотала она. - Негуманоидов здесь тоже нет…

    Голос Комова по интеркому провозгласил:

    -  Вандерхузе, Глумова, Попов! Прошу явиться в рубку.

    -  Началось! - сказала Майка, вскакивая.

    Мы гурьбой ввалились в рубку. Комов стоял у стола и вкладывал в пластиковый чехол портативный транслятор. Судя по положению переключателей, транслятор был подключен к бортовому вычислителю. Лицо у Комова было непривычно озабоченное, какое-то очень человечное, без этой своеобычной, оскомину набившей ледяной сосредоточенности.

    -  Сейчас я выхожу, - объявил он. - Первый сикурс. Яков, вы остаетесь за старшего. Главное: обеспечить непрерывное наблюдение и бесперебойную работу бортового вычислителя. При появлении аборигенов немедленно известить меня. Рекомендую установить у обзорных экранов трехсменную вахту. Майя, ступайте к экранам прямо сейчас же. Стась, там мои радиограммы. Передайте их как можно быстрее. Я думаю, нет надобности объяснять, почему никто не должен выходить из корабля. Вот и все. Давайте за дело.

    Я подсел к рации и принялся за дело. Комов и Вандерхузе о чем-то негромко говорили у меня за спиной. Майка на другом конце рубки настраивала экраны кругового обзора. Я перебрал радиограммы. Да, пока мы решали философские проблемы, Комов здесь здорово поработал. Почти все его радиограммы были ответами. Иерархию срочности, за неимением специальных указаний, я устанавливал сам.

    ЭР-2, КОМОВ - ЦЕНТР, ГОРБОВСКОМУ. БЛАГОДАРЮ ЗА ЛЮБЕЗНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ, НЕ СЧИТАЮ СЕБЯ ВПРАВЕ ОТРЫВАТЬ ВАС ОТ БОЛЕЕ ВАЖНЫХ ЗАНЯТИЙ, БУДУ ДЕРЖАТЬ ВАС В КУРСЕ ВСЕХ НОВОСТЕЙ.

    ЭР-2, КОМОВ - ЦЕНТР, БАДЕРУ. ОТ ПОСТА ГЛАВНОГО КСЕНОЛОГА ПРОЕКТА «КОВЧЕГ-2» ВЫНУЖДЕН ОТКАЗАТЬСЯ. РЕКОМЕНДУЮ АМИРЭДЖИБИ.

    ЭР-2, КОМОВ - БАЗА, СИДОРОВУ. УМОЛЯЮ, ИЗБАВЬ МЕНЯ ОТ ДОБРОВОЛЬЦЕВ.

    ЭР-2, КОМОВ - ЕВРОПЕЙСКИЙ ПРЕСС-ЦЕНТР. ДОМБИНИ. ПРИСУТСТВИЕ ЗДЕСЬ ВАШЕГО НАУЧНОГО КОММЕНТАТОРА СЧИТАЮ ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫМ. ЗА ИНФОРМАЦИЕЙ ПРОШУ ОБРАЩАТЬСЯ В ЦЕНТР, КОМИССИЯ ПО КОНТАКТАМ.

    И так далее, в том же духе. Штук пять радиограмм было в Центральный информаторий. Этих я не понял.

    Работа моя была в самом разгаре, когда дешифратор снова заверещал.

    -  Откуда? - спросил меня Комов с другого конца рубки. Он стоял рядом с Майкой и осматривал окрестности.

    «ЦЕНТР, ИСТОРИЧЕСКИЙ ОТДЕЛ…»

    -  прочитал я.

    -  А, наконец-то! - сказал Комов и направился ко мне.

    «…ПРОЕКТ «КОВЧЕГ»,

    -  читал я.