Из душевой доносилось:

    – А ну подбавь холодненькой, Полли!

    – Не надо! Холодно! Простужусь!

    – Держи его, Лин, пусть закаляется!

    – Атос, дай терку…

    – Где мыло, ребята?

    Кто-то с грохотом валится на пол. Вопль:

    – Какой дурак кинул мыло под ноги?

    Хохот, крики «виу».

    – Страшно остроумно! Как вот врежу!..

    – Но-но! Втяни манипуляторы, ты!..

    Учитель просмотрел чертежи и положил их на место. «Увлечение продолжается, – подумал он. – Теперь кислородный обогатитель. Мальчики здорово увлеклись Венерой». Он встал и заглянул под подушку Поля. Там лежало «Введение в…». «Введение» было основательно зачитано. Учитель задумчиво перелистал страницы и положил книгу на место. «Даже Поль, – подумал он. – Странно».

    Теперь он видел, что на столе Лина нет боксерских перчаток, которые валялись там регулярно и непременно изо дня в день в течение двух последних лет. Над кроватью Капитана не было фотографии Горбовского в вакуум-скафандре, а стол Поля был пуст.

    Учитель Тенин понял все. Он понял, что они хотят удрать, и он понял, куда они хотят удрать. Он понял даже, когда они хотят удрать. Фотографии нет – значит, она в рюкзаке Капитана. Значит, рюкзак уже собран. Значит, они уходят завтра утром, пораньше. Потому что Капитан любит делать все обстоятельно и никогда не откладывает на завтра то, что можно сделать сегодня. Кстати, рюкзак Поля наверняка еще не готов: Поль предпочитает все делать послезавтра. Значит, они уходят завтра, и уходят через окно, чтобы не беспокоить дежурного. Они очень не любят беспокоить дежурного. Да и кто любит?

    Учитель заглянул под кровати. Рюкзак Капитана был упакован с завидной аккуратностью. Под кроватью Поля валялся рюкзак Поля. Из рюкзака торчала любимая рубашка Поля – без ворота, в красную полоску. В стенном шкафу покоилась со знанием дела сплетенная из простыней лестница – несомненно, творение Атоса.

    Так… Значит, надо думать. Учитель Тенин помрачнел и повеселел одновременно.

    Из душевой выкатился Поль в одних трусах, увидел учителя и прошелся колесом.

    – Неплохо, Поль! – воскликнул учитель. – Но не гни ноги, мальчик!

    – Виу! – завопил Поль и прошелся колесом в обратную сторону. – Учитель, космолетчики! Учитель пришел!

    Он всегда забывал поздороваться.

    Экипаж «Галактиона» ринулся в комнату и застрял в дверях. Учитель Тенин смотрел на них и думал… ничего не думал. Он очень любил их. Он всегда любил их. Всех. Всех, кого вырастил и выпустил в Большой Мир. Их было много, и лучше всех были эти. Потому что они были сейчас. Они стояли руки по швам и смотрели на него так, как ему хотелось. Почти так.

    – Ка те те у эс те ха де, – просигналил учитель. Это означало: «Экипажу «Галактиона». Вижу вас хорошо. Нет ли пыли по курсу?»

    – Те те ку у зе це, – вразноголосицу ответил экипаж.

    Они тоже видели хорошо, и пыли по курсу почти не было.

    – Облачиться! – скомандовал учитель и уставился на свой хронометр.

    Экипаж молча кинулся облачаться.