– Хоанга.

    – Хоанга, ты, наверное, голодная? Этот обормот о еде, конечно, и не подумал!

    Хорошая у меня жена!

    Завидуете?

    Вообще-то тигры едят мясо. Много. Это если кто не знает.

    Хоанга тоже ела мясо. Наверное. А еще она ела мороженое «Забава», наполовину сливочное, наполовину шоколадное. И кизиловое варенье, деликатно выплевывая косточки в миску.

    Но об этом – после.

    Вы когда-нибудь пробовали пригласить тигрицу в городскую квартиру? Пусть даже достаточно большую, четырехкомнатную?

    Подозреваю, что нет.

    Так вот, я вам открою страшную тайну – ей там будет тесно!

    Стоит ли удивляться, что спустя час мы снова выбрались на улицу: Хоанга, я, моя жена и сын. Всей семьей.

    И пошли бродить по городу.

    Я всегда любил месяц май. И всегда знал, предчувствовал: если моя жизнь когда-нибудь перевернется с ног на голову – это непременно случится в мае.

    Вы никогда такого не чувствовали?

    Да, чудес не бывает навсегда. И даже надолго. Но май морочил нам головы, и мы искренне верили, что ошиблись.

    Мы гуляли по улицам, бесконечно ели мороженое, с полчаса просидели в маленьком кафе под открытым небом, а люди за соседними столиками улыбались нам, и подмигивали Хоанге, и еще предлагали заказать соленых орешков или пепси-колы, – а Чудо улыбалось им в ответ своей неповторимой улыбкой; в итоге я всерьез начал ревновать тигрицу к ним всем…

    О, будь я сам тигром!

    Нет, тигром я не был. Но все равно сидел и блаженно улыбался.

    Почти как Хоанга.

    Зря смеетесь: так, как у нее, у меня все равно никогда не получится.

    И у вас – тоже.

    Когда мы уходили, нас не хотели отпускать, а горбоносый грузин-бармен все кричал вслед:

    – Прихадыты ищо! Завтра прихадыты! Завтра! Я вашэй красавицэ такой шашлык сдэлаю!..

    Нас фотографировали – и мы, включая Хоангу, ничего не имели против. А один парень с «Полароидом» вскоре догнал нас и неловко протянул снимок.

    – На память! И еще… – Он повернулся к Хоанге. – Спасибо, что ты есть! Это просто здорово!

    Хоанга благосклонно обошла вокруг фотографа, потершись об него.

    – Можете ее погладить. Она разрешает, – улыбнулся я. – И не забудьте почесать за ухом.

    …Парень ушел, обалдев от счастья, и еще долго оглядывался, пока не затерялся среди прохожих.

    – Да, Хоанга, он прав, – наклонясь, прошептал я тигрице. – Спасибо, что ты есть.

    «Пожалуйста», – вежливо дернулось ухо, за которым минутой раньше чесал счастливый парень.

    Ночь. Цикадами потрескивают рдеющие угли, покрываясь мудрой сединой пепла, без конца пищит какая-то ночная птица, и сияющие глаза звезд с прищуром смотрят на землю.

    Кто сказал, что звезды – холодные и колючие?

    Они теплые и добрые. Они образуют в небе свое межзвездное братство, где бриллианты идут по цене пыли под ногами; и когда-нибудь мы тоже…

    И вы.

    Мы лежали у костра.