Она постояла, тупо рассматривая пустоту денежной шкатулки, и поняла, куда делись деньги.

— Мама, — ворвалась Сашка в комнату матери, держа в руке вещественное доказательство, — ты что, потратила все деньги?

— Разве это деньги? — брезгливо поморщилась мать.

— Ты знаешь, да! — разозлилась Сашка. — И нам с тобой на них надо было жить целый месяц!

— Заработай еще! Ты же превратила мою квартиру в лабораторию, я же терплю, а у меня аллергия, и ты об этом знаешь, но тащишь в дом всякую химическую гадость!

И тут Сашку прорвало!

Долго сдерживаемая, поднявшаяся к горлу вонючая тина ненависти гейзером вырвалась наружу. Сашка со всей дури швырнула шкатулку куда-то в угол и проорала:

— Да пошла ты знаешь куда?! Работать!

Мама подняла брови, расширила глаза от неожиданности и, не утратив величия, поинтересовалась:

— Александра, ты что, ополоумела?

— Все, хватит с меня! — объявила Сашка приговор. — Все деньги отныне будут находиться у меня и тратиться только по моему усмотрению, тем более что зарабатываю их я одна!

— Ты этого не сделаешь, — невозмутимо заявила мать, — я же не могу жить без денег!

— Я тоже!

Когда Сашка в особенно трудный момент предложила ей оформить пенсию, ну, хоть какую-то, оказалось, что максимум, на что мама может рассчитывать, — это самая низкая пенсия домохозяйки. Мама возмутилась: это же унижение, даже за папу она получает больше! И само собой, ничего не оформила.

Всю ночь после «денежного бунта» Саша читала дневники отца. К утру она узнала, почему мама не любила ее всю жизнь, с рождения.

Все просто. В Бразилии, например, это сплошь и рядом, и в Мексике тоже, судя по их сериалам, надежно утвердившимся на российских телевизионных экранах.

Все просто. И до слез трагично!

У папы случился роман, когда он уже был женат. Не роман — любовь! Сильная, настоящая, единственная. Он хотел развестись, но мама категорически отказала, и не просто отказала, подключила тяжелую артиллерию, все возможные рычаги давления — непростых родителей, партком и обещание суицида.

Папа повоевал и сдался, расставшись с любимой женщиной.

Через несколько месяцев папе позвонили из роддома и сообщили, что его любимая умерла, родив девочку и записав ее на его имя. Сашку.

Вот тогда папа взбунтовался, он забрал Сашку, привез домой и выставил маме ультиматум: либо она принимает и растит девочку, как родную дочь, либо он разводится с ней и растит дочь сам.

Без нее или с ней, но с дочерью он никогда не расстанется.

И мама поняла, что никакие угрозы на сей раз не сработают, и сдалась, приняв его условия. Отказываться от богатой, беззаботной жизни она не хотела, детей сама рожать не собиралась, еще чего!

Утром после бессонной ночи открытий Сашка, как обычно, приготовила завтрак себе и «не маме». Она делала бутерброды, варила кофе и специальную диетическую кашу для мамы, расставляла приборы и все удивлялась — почему она ничего не чувствует?

Ни радости, ни печали, ни ненависти, ни горькой обиды — почему?

Не обвиняет, не плачет или смеется, не орет от несправедливости — почему?

А когда перелила кофе в кофейник и понесла его от кухонной столешницы к столу, замерла возле окна, глядя во двор, и поняла — она счастлива!

Счастлива! И свободна!

От всего! От ненависти, от чужой холодной нелюбви, от необходимости любить в ответ — а как же иначе!

Свободна от чужого человека!

Это потом, в последующие дни, недели, она обдумывала всю свою жизнь, анализировала, вспоминала, стараясь все осознать, понять. Потом.