Звук открываемой двери предупредил его о том, что она вот-вот вернется, и Эдвин повернулся в ее сторону. Леонора была в шляпе, наполовину закрывающей лицо, но и того, что осталось на виду, вполне хватало. Однако Эдвин не хотел вновь попадать под влияние ее прелестей и выходил из этой игры.

Он смотрел на нее так, как, наверное, смотрел бы на выползшую из-под камня змею. Леонора постаралась принять как можно более независимый вид, но ощущение было не из приятных. И зачем только она позволила ему перейти очерченную ею самой границу? И вот теперь он смотрит на нее осуждающе... Такой огромный и грозный, что поневоле почувствуешь себя беззащитной. Не нужно было пытаться обороняться подобным образом. Наука на будущее.

Теперь, когда она извинилась за неверное понимание характера последней его любовной связи, у них не осталось никаких поводов для личных разговоров. Леонора взглянула на часы. Было почти восемь утра. Оставалось пробыть в его компании всего четыре часа.

— Пойдем туда, — сказал Эдвин, едва она подошла.

Леонора крепко стиснула зубы. Дорога в ущелье была обозначена указателем, так что вряд ли она нуждалась в его услугах как проводника. Собственно говоря, лучше бы обойтись без них. Эдвин шел так быстро, что все ее внимание было сосредоточено на неровностях дороги, смотреть по сторонам было некогда.

Похожие на муравейники купола смыкались теснее, пока не образовали ущелье, стены которого вздымались все выше и выше. Тропинка стала уже, и идти стало еще труднее. Выйдя вперед, Эдвин пробормотал:

— Лучше идите по моим следам. Такое высокомерное обращение не понравилось Леоноре, но неподчинение не могло привести ни к чему хорошему. Солнце палило во всю мощь, спрятаться от него было некуда. Эдвин безошибочно выбирал самый безопасный путь, избегая предательских небольших провалов. Раза два, в самых опасных местах, он оборачивался посмотреть, не нужна ли ей поддержка, но Леонора гордо решила не принимать от него никакой помощи.

Вместе с тем она вынуждена была пересмотреть свое мнение о ненужности проводника. Если бы дорогу пришлось выбирать ей самой, то путь оказался бы намного труднее и дольше. Но даже сейчас она все-таки ошиблась. Ступив одной ногой на неустойчивый камень, Леонора сделала было шаг вперед, но камень вылетел из-под нее, и инерция движения швырнула ее прямо на мощную фигуру Эдвина, мгновенно обернувшегося на ее отчаянный вскрик.

Она врезалась в него, машинально цепляясь руками, чтобы не рухнуть на землю. Однако ей не стоило беспокоиться, он среагировал быстро и сам подхватил ее. Подтянувшись вверх, Леонора наконец крепко встала на землю прямо между его широко расставленных для сохранения равновесия ног. Однако Эдвин не отпускал ее, как, впрочем, и она его.

Ее груди оказались прижатыми к широкой груди Эдвина, и впечатление было такое, будто сердца их бьются в унисон. Пальцы ее вцепились в его бицепсы, ощущая их крепость и силу. Исходящие от него первозданная мужская сила и жар тела, казалось, передавались Леоноре, приведя ее в возбуждение.

Она уже не замечала, что уронила шляпу, голова гудела от водоворота эмоций, отключивших все сигналы тревоги. Откинув голову назад, Леонора инстинктивно пыталась прижаться к нему как можно крепче. Но вспыхнувший в глазах Эдвина огонь желания внезапно словно прожег слепящую пелену в ее глазах, позволив наконец понять, что происходит. Судорожно вздохнув, она заметила, что губы ее приглашающе полуоткрыты.

Губы Эдвина сжались, скулы отвердели, появившаяся в глазах насмешка погасила огонь желания. Решительно отстранив Леонору, он поднял упавшую шляпу и протянул ей.

— Смотрите как следует под ноги, — с издевкой в голосе посоветовал Эдвин. — В следующий раз... можно что-нибудь себе сломать.

Например, твердую уверенность в том, что он ей не нужен.

— Благодарю за поддержку, — пробормотала она, натягивая шляпу в попытке скрыть румянец смущения на лице.