|
Она просто посмеется надо мной. Допустим, я пригрожу ей, что все расскажу Бернстайну? С этого я не поимею ничего, кроме долгого тюремного срока, даже если Бет тоже посадят. Впрочем, с ее деньгами и таким адвокатом, как Бернстайн, угроза наказания за убийство казалась не слишком серьезной. На суде будут рассматриваться мои показания против ее показаний, и придется признать, что замысел принадлежал мне и убил Маршалла фактически тоже я. Бет сможет присягнуть, что знать ничего не знала, и у меня не найдется никаких доказательств обратного. В ходе дальнейших размышлений я пришел к выводу, что попытка взять Бет на испуг не принесет мне ничего, кроме неприятностей. Мне нужно найти какой-то способ отобрать у нее свои деньги, и я обязательно его найду. Затем я вспомнил слова Марио: “Заместитель шерифа в Викстеде. Бет сходила по нему с ума и, наверное, до сих пор сходит. Вы бы видели их вместе, это было что-то. Бет с него глаз не сводила, не могла оторваться от него. Бет у него на крючке, и, поверьте мне, с этого крючка ей не сорваться”. Если это правда, - а я скоро выясню, правда ли это, - тогда благодаря Россу я и получу деньги от Бет. Вопрос ставится так: что для нее дороже - жизнь Росса или пятьсот тысяч долларов? Если доллары, то мне придется придумать что-то еще, но если Росс все-таки дорог ей, то деньги, можно считать, у меня в кармане. Я оставался в номере до темноты, а потом сходил в кафе и съел хот-дог с кофе. Народу там было немного, и никто не обратил на меня внимания. Садовая авеню спускалась с одного из холмов на юго-западе города. Я разыскал ее не без труда, пару раз пришлось даже останавливаться и спрашивать дорогу. Обнаружив указатель с нужным названием, я тут же припарковался, вылез из “фольксвагена” и двинулся вдоль длинной улицы с деревянными домами типа бунгало по обеим сторонам. У каждого дома было свое название, но я не смог найти “Яблони”. Улица имела в длину ярдов двести, поэтому я перешел ее и стал просматривать другую сторону. На полпути я увидел толстую женщину, которая вышла подышать ночным воздухом и курила сигарету, прислонясь к своей калитке. Когда я проходил мимо, она сказала: - Что-то ищете, мистер? Я вижу, что вы ищете. Освещение на улице было никудышным, но я смог различить ее круглое добродушное лицо. На женщине было бесформенное платье, и она казалась одинокой. Я встал спиной к свету, чтобы ей труднее было меня разглядеть. - Добрый вечер, - сказал я. - Да, я ищу один дом. Она кивнула: - Я так и поняла. Идиотизм какой-то - эти дома с именами. Почему бы просто не повесить номера? Может быть, я смогу вам помочь. Ум мой работал быстро. Не опасно ли это? Она может оказаться подругой Бет, но, взглянув на нее, я в этом усомнился. - “Яблони”, - сказал я. - Я слышал, что этот дом сдается. Мне нужно где-то поселиться с женой и детьми. Она затянулась, закашлялась и постучала себя по плоской груди: - Не надо бы мне курить, но не могу бросить - не хватает силы воли. - Бросив окурок на траву, толстуха растоптала его подошвой. - “Яблони”? - Она фыркнула. - Ни за что их не найдете, если вам не скажут. В конце улицы узкий проход между двумя домами, “Яблони” - в самом его конце, но не тратьте зря время, мистер. |
