— Я позвоню на работу, — сказал Бэртон, делая шаг к телефону. — Я уверен, это какое-то недоразумение. Мы с Эшли просто…

— Мистер Бэртон! — БК постарался придать голосу решительность, но сам услышал в нем нотки отчаяния. — Звонить просто некому — расследование поручено мне. — Он протянул руку, молясь, чтобы она не дрожала. — Пропуск, пожалуйста!

Бэртон немного потоптался на месте, пока не скрипнула половица, и неуверенно двинулся к маленькой конторке у стены. Вытащив пропуск из ящика, он передал его БК с таким удрученным видом, будто всегда подозревал, что рано или поздно нечто подобное должно случиться. БК невольно вспомнил о проводнике поезда, мистере Хэнди. Неужели в Америке так себя чувствуют все чернокожие? Будто вся жизнь их — сплошное страдание? Он тут же подумал о Мельхиоре. Нет, по крайней мере один чернокожий в Америке больше не хотел жить на подачках. Вернее, двое, если считать доктора Кинга. Да, и еще Малькольм…

— Вы хотите обыскать дом, мистер Керрей? — оторвал его от размышлений унылый голос Бэртона. — Сами увидите — нам нечего скрывать. Мы честные люди, агент Керрей. Мы любим эту страну. И не стали бы посягать на ее безопасность.

БК убрал пропуск в карман.

— Как я уже говорил, это обычное расследование, и я проведу его лично из уважения к матери, которая была о вас высокого мнения. Я собираюсь сегодня же вечером отправиться на работу и решить все формальности. И я прослежу, чтобы вам оплатили сегодняшнюю смену. Считайте это неожиданным выходным.

Бэртон тяжело вздохнул.

— Выходной мне не помешает. Для разнообразия будет совсем неплохо поспать, когда на улице темно. — Он снова отступил назад, и половица жалобно скрипнула. — Черт побери… я хотел сказать — Господи Боже, мы здесь как сельди в бочке!

— Что верно, то верно, — согласился БК.

— Что-нибудь еще, агент Квери?

— Мое имя произносится «Керрей», — поправил БК. — И еще мне нужна ваша форма.

Сан-Франциско, штат Калифорния

7 ноября 1963 года

Мельхиор смотрел на лежащего в кровати Чандлера Форрестола через окошко в двери импровизированной больничной палаты, будто отец, разглядывающий в родильном отделении своего первенца. Спящий Орфей выглядел как обычный двадцативосьмилетний белый мужчина с каким-то по-голливудски киношным лицом: нечто среднее между Гари Купером в «Виргинце» и Уорреном Битти в «Великолепии на траве». Даже в больничном халате в нем ощущалось некая удаль, как бы банально это ни звучало. У него были крепкие мышцы и мягкие руки, столь характерные для выходцев из высшего общества; морщинки на гладком лице возле кончиков губ от постоянного поджимания напоминали скорее ямочки. Из досье, которое БК вез в портфеле, Мельхиор узнал, что семья Чандлера в свое время была весьма состоятельной, но потом все потеряла. Деловые и политические связи, какие невольно приходили на ум при упоминании этого имени, остались в далеком прошлом. Он прочитал также все, что удалось узнать о проекте «Орфей» внедренным в ЦРУ агентам ФБР, что еще раз подтвердило правдивость слов Эвертона. Либо они о многом умалчивали, либо сами были в неведении. Проститутки. ЛСД. Ни о чем не подозревавшие испытуемые и прозрачные с одной стороны зеркала. Если не считать скандала, который мог разразиться, если станет известно о связи Джека Кеннеди с Мэри Мейерс, проект был очень похож на проект «Ультра», а он за десять лет не принес никаких результатов. За исключением разве что пары рождественских вечеринок, на которых все перепились.