|
— Полагаю, юристы Линкольнс-Инн желали бы, чтобы коронерское расследование было проведено как можно скорее, — заметил я. — Ведь убили одного из нас. Казначей Роуленд согласно кивнул. — Да, мы хотели бы, чтобы не было никаких проволочек. — Нам необходимо отыскать этого поверенного Нантвика. Вы могли бы заняться этим, сэр, в качестве части общего расследования, под руководством казначея? Роуленд кивнул. — Да, это нужно сделать. — Мне хотелось бы предложить кое-что, — используя свое преимущество, проговорил я, обращаясь к коронеру. — Способ убийства весьма необычен. Жертву ударили по голове, и она оставалась в бессознательном состоянии, пока ее не положили в фонтан. Возможно, стоило бы провести вскрытие тела. Мое предложение имело весьма мрачный оттенок, но я надеялся, что Гай, возможно, сумеет обнаружить что-нибудь, что поможет нам. — Я знаком с доктором Малтоном, который производит вскрытие тел для лондонского коронера. Он берет весьма умеренную плату. Я мог бы повидаться с ним и обсудить этот вопрос. — А-а, этот старый мавр! — проворчал Броун. — А кто будет платить? — Если понадобится, я заплачу. Роджер Эллиард был моим другом. И еще. — Я повысил голос. — Могу ли я попросить, чтобы его прикрыли? — Ладно. Коронер набросил полу моего плаща на лицо Роджера и повернулся ко мне, потирая свои пухлые ручки. — Повторите, как звали погибшего? — Роджер Эллиард. — Ага, правильно. Я поговорю с вдовой, а тело можно убрать прямо сейчас. Мастер казначей, велите погрузить его на повозку и отвезти ко мне. К тому моменту, когда старый Элиас — уже одетый, но все еще с перекошенным от потрясения лицом — провел нас в гостиную, Дороти немного пришла в себя. Вцепившись в руку Маргарет, она сидела у камина и смотрела в огонь. — Дороти, — мягко заговорил я, — это коронер Броун. Если не возражаешь, он задаст тебе несколько вопросов. Коронер окинул взглядом резной фриз над камином, с которого смотрели головы животных, и, причмокнув губами, проговорил: — Ишь ты, стоящая вещица! Дороти посмотрела в том же направлении. — Она сломалась, когда мы переехали обратно сюда, — бесцветным голосом сказала она. — Роджер велел починить ее, но работу сделали плохо. Только теперь я заметил, что нижний угол фриза был действительно выполнен небрежно, да и по цвету отличался от остальной поверхности. — Все равно она красивая, — сказал Броун. Я понял, что с его стороны это была неуклюжая попытка наладить контакт с Дороти. — Могу я присесть? — спросил он. Дороти махнула рукой в сторону кресла, где недавно сидел я. Коронер задал ей вопросы по поводу загадочного клиента Роджера и о последних передвижениях ее мужа, но ничего нового не услышал. Я заметил, что коронер ничего не записывает, и это обеспокоило меня. Он не был похож на человека с феноменальной памятью. — У вашего мужа были враги? — спросил Броун. — Ни одного. Были барристеры, по отношению к которым он испытывал личную антипатию, которым он проиграл или у которых выиграл дела в суде. То же самое можно сказать про всех лондонских барристеров, но они же не убивают своих коллег… — ее голос задрожал, — таким ужасным, отвратительным способом. — И вы не допускаете мысли о том, что он мог сделать это сам? Прямота, с которой был задан вопрос, ошеломила меня, но Дороти, наоборот, взвилась. |
