В момент рождения нового мира творец будет пьян.

Он завороженно смотрел на огненный ком, летевший навстречу, вмиг позабыв обо всем, о страхах и надеждах, стакан выпал из руки и покатился по палубе, ком поднимался вверх, но потом замер, значит, снаряд двигается прямо к "Маккаби", ну, давай, давай, ближе, ближе, ближе…

1911 г.

Выстрел остановил, отбросил человека. Чувствуя, что все пошло не так, что случилось непредвиденное, непоправимое, но еще не осознав этого разумом, Дмитрий механически выстрелил ее рз, бросил пистолет и пбежал назад, побежал только потому, что так было задумано и отрепетировано мысленно многажды. Почему-то ноги понесли его не к выходу, а оять на балкон. Выстрела здесь то ли не расслышали, то ли приняли за звук откупориваемого шампанского, но поначалу здесь, в третьем ярусе было спокойно. Пришла нелепая мысль, что все пригрезилось, дурной паморок, но волна смятения, паники и странного, болезненного восторга поднялась и сюда:

- Стреляли! Стреляли! - словно все ждали этого, были готовы к этому и боялись омануться.

Он опомнился и решил спуститься вниз. На лестнице бестолково сновали люди, н решаясь ни подняться, ни спуститься. Он протолкнулся сквозь них, оазался внизу, народ толпился у входа в партер, жадно привставая на цыпочки, чтобы разглядеть, что там, внутри.

Он пошел к выходу из театра. Сейчас, совсем немного…

- Ма-алодой чела-авек, - не по-киевски акая, неприметный мужчина ухватил его за руку, но ухватил цепко, намертво. - Вы куда-то та-аопитесь?

Дмитрий и не пытался вырваться, просто остановился, замер. Перед глазами опять и опять расплывалось пятно на белом сюртуке, на груди, как раз там, куда он целился. Но как? Как могло такое случиться? Ведь это была имитация, он стрелял холостыми патронами!

Люди у входа в партер хлынули назад, в фойе, узнав ново сть и спеша поделиться с миром:

- Убили! Столыпина - убили!

В. Щепетнев, 1997