|
Кроме того, в памяти Марии Сергеевны возникали многочисленные фельетоны о легкомысленных девушках и легкомысленных юношах, о всяких стилягах и их аморальных поступках, о которых то и дело писалось в газетах. Правда, ни среди молодых математиков, ни среди медиков, товарищей Леночки, не случалось никаких аморальных историй, но не зря же газеты постоянно настораживали общественное мнение по этому поводу… В крайнем случае, если все окажется не таким страшным, Мария Сергеевна извинится и сошлется на семейные обстоятельства, вынудившие ее срочно разыскать Леночку. Мария Сергеевна отложила журнал в сторону и позвала Павлика. – Я уезжаю, – сказала она. – Часа на три. – Куда? – удивился Павлик. – Нужно, – коротко сказала она. Не могла же она сообщить жениху своей дочери то, о чем только что ей звонили! Павлик предложил проводить Марию Сергеевну, она решительно отказалась. – Если вам надоест сидеть в одиночестве, – сказала она на прощанье, – проверьте, уходя, хорошо ли захлопнулась дверь. Надела пальто, взяла сумочку и ушла. Такси она брать не стала: метро доставляло ее до самого вокзала. В вагоне электрички Мария Сергеевна поверила вдруг всему. Она решила отчитать Федосеева так, как он этого заслуживает. Она поедет в Союз композито¬ров. Пусть вызовут Федосеева. С Леночкой она тоже поговорит… А бедный Федосеев – потому что композитор Федосеев существовал на самом деле, – бедный Федосеев, не подозревая о гневе, который клокотал в сердце Марии Сергеевны, сидел в это время дома за пианино и, подвязав жениным платком грелку к животу, сочинял для нового мультипликационного фильма “Марш веселых котят”. Электричка мчалась. Мария Сергеевна ехала с твердым намерением немедленно забрать и привезти Леночку домой… А Леночка в то время, когда Мария Сергеевна вела злополучный разговор по телефону, ждала в сквере Королева, когда Мария Сергеевна собиралась на дачу, сидела с Королевым в кафе, а когда Мария Сергеевна ехала в электричке, возвращалась уже домой… Мария Сергеевна сошла в Пасечной, спросила, где находится поселок Старых партизан, и решительно зашагала по узкой асфальтовой дорожке. Было еще не поздно, многие москвичи в это время только возвращались на дачи, горели фонари, повсюду на террасах и в палисадниках виднелись люди, кто то бренчал на гитаре, где то играл патефон… Минут за двадцать Мария Сергеевна добралась до поселка, нашла Пионерскую улицу, принялась отсчитывать номера. Вот и № 14… На минуту Мария Сергеевна остановилась. Не очень удобно врываться в незнакомый дом. Но неудобство неудобством, а если Леночка там? Будь что будет! За высоким забором высилась большая нарядная дача. Мария Сергеевна толкнула калитку. Во дворе стояли два автомобиля. Окна освещены, но тщательно занавешены. Это Марии Сергеевне не понравилось. Если людям нечего скрывать, нечего и занавешиваться. Мария Сергеевна поднялась на террасу. Из за двери доносились звуки музыки. Мария Сергеевна взялась за дверную ручку. Дверь заперта. Это тоже не понравилось Марии Сергеевне. Развлекаются при закрытых дверях и занавешенных окнах! Мария Сергеевна набралась духу и постучалась. Прошло примерно минуты две–три. Мария Сергеевна постучала решительнее. Патефон или радиола продолжали играть, музыка зазвучала даже еще громче. – Кто? – спросили из за двери. – Откройте, пожалуйста, – строго сказала Мария Сергеевна. – А кто? – спросили еще раз. – Это дача композитора Федосеева? – спросила Мария Сергеевна. |
