— А правда, где ты научился так связывать? — снова спросила Валерия. — Он сказал, что ты стукач. Ловил девушек в «Интуристе». Которые с иностранцами гуляли…

Дениса как кипятком обдало.

— Что?!

— И его подругу посадил. Она красивая, хотя и дрянь… Почему он так сказал?

«Откуда он все знает?! Сволочь, откуда?!»

— Принеси йод.

— Он говорил — ты и меня посадишь. Но за что?

— Он наркоман, потому и мелет, что в башку придет. Принеси йод.

Денис сказал это спокойно, и, похоже, ответ Валерию удовлетворил. Она пошла в кладовку, к аптечке.

Холмс зажал Курлову нос. Тот задергался и открыл глаза.

— Пусти, сука! Стукач поганый!

— Почему стукач?

— Потому… Кто Тоньку Цигулеву сдал? Кто к Агееву на Кавказскую бегал?

Курлов действительно знал все. Как он мог пронюхать?

— Откуда эти бредни? — равнодушно спросил Холмс.

— Да оттуда! Я тоже стучал Агееву, но не по своей воле! Ой заставил меня! И в «Визирь» он меня послал! Из-за него я к анаше привык, да и все остальное из-за него…

— Ах, вот оно что, — понимающе кивнул Денис. — Значит, ты ни в чем не виноват.

Виноват какой-то Агеев, который заставил тебя убить Есипенко, Заметалина, кого еще?

— Не строй из себя целку! Метлу я не убивал! Родик Байдак распорядился… Он и меня подставил…

Курлов откинулся на пол и прикрыл глаза.

— Башка болит, наверное, сотрясение. Хоть «Скорую» вызови…

В комнату вернулась Валерия с йодом.

— Я ничего не придумал. Как я могу такое выдумать? Это знать надо… А откуда я могу все это знать? Ты же следователь, подумай…

Вместо ответа Денис взял у девушки йод и вылил полпузырька Курлову на затылок.

Тот дернулся от боли, выругался.

Валерия удивленно посмотрела на Дениса.

— Ничего страшного, — сказал он. — Быстрее в себя придет.

Курлов, не открывая глаз, попытался перевернуться, но связанные за спиной руки мешали.

— Гнусы, — пробормотал Курлов. — Отпидоращенные гнусы.

В дверь настойчиво позвонили.

— Быстро приехали, — сказал Денис. Но облегчения он не почувствовал. «Откуда эта сволочь все знает?»

Ответ на этот вопрос Денис получил на следующий день, когда делал обыск в квартире Курлова. Среди бумаг в письменном столе он обнаружил листок из блокнота с рисунком, выполненным капиллярной ручкой: тонкая, то ли женская, то ли детская фигура, распяленная в вызывающей позе. Лицо нимфетки наполовину скрыто прядью волос, гибкая спина с просвечивающимся позвоночником, голое необросшее лоно.

Если бы Агеев подрядился татуировки накалывать уркам, они бы его завалили деньгами. Денис перевернул листок. Здесь был записан номер телефона. Хорошо знакомый номер. Курлов говорил правду!

Например, убийство водителей не сдвигалось с места. Прокурор дал прямое указание прекратить дело в связи со смертью Заметал ина и Есипенко, хотя Петровскому было ясно, что Метла и Дрын застрелили их не сами по себе, а выполняя чье-то указание. Но Степанцов этого не понимал, точнее, делал вид, что не понимает.

Денис обжаловал указание шефа, но на этот раз Победенный его не поддержал, а может, жалоба до него и не дошла: позвонил клерк — зональный прокурор следственного управления и сказал, что дело подлежит прекращению.

Между тем Денис заметил, что отношение к нему со стороны коллег стало прохладным. Никто не заходил выпить кофе или стрельнуть сигарету, никто не приглашал к себе, даже в разговоры с ним вступать избегали.