|
Это действительно напоминало второе рождение.
Когда все было кончено, и Грейс остывала на сбитых простынях и лепестках роз, он пристально осмотрел труп. И понял еще кое-что. Он имел на это право! В ней воплотились все девушки, которые с презрением отворачивались, когда он не мог завершить начатое. Все девушки, которые смотрели на него сверху вниз и смеялись. В сущности, она была никем. Люциус оделся, отряхнул рукава пиджака и вытянул манжеты. А потом ушел, оставив свечи зажженными. Ему не терпелось вернуться домой и все рассказать Кевину.
Судя по ее самочувствию, сегодня преступникам всех мастей следовало взять выходной. – Лейтенант, вы выглядите отдохнувшей, – заметил Рорк, опершись о косяк двери, соединявшей их кабинеты. – Я действительно готова горы свернуть, – сказала Ева, глядя на него поверх чашки. – Кажется, ты тоже готов на подвиги. – Я взял хороший старт. Она фыркнула. – Да, неплохой. Но я имела в виду работу. – А я – кое-что другое. Рорк подошел и прижал Еву спиной к столу. – Как, опять?! Мне нужно работать. – За пять минут ничего с твоей работой не сделается. Ева наклонила голову и посмотрела на наручные часы. – Ты прав. Осталось пять минут. – Она обвила руками его талию. – Мы должны успеть… Едва она захватила зубами нижнюю губу Рорка, как в коридоре послышался безошибочно узнаваемый топот полицейских ботинок – Пибоди пришла раньше обещанного. – Давай притворимся, что мы ее не слышим. – Рорк прильнул к ее рту. – И не видим. – Он провел языком по ее губам. – И даже не знаем, как ее зовут. – План отличный, но… Рорк вложил в поцелуй весь свой пыл, и у Евы едва не растаяло сердце. – Старый развратник! – пробормотала она, и тут Пибоди вошла в комнату. – Ох… Гм-м… гм-м… Рорк спокойно обернулся, взял Галахада на руки и почесал его за ухом. – Привет, Пибоди. – Привет. С возвращением. Пойду-ка я на кухню, выпью кофе… и что-нибудь съем. Но не успела она сделать шаг, как Рорк взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Оно было бледным, мрачные глаза обвели темные круги. – У тебя усталый вид. – Плохо спала. Мне нужен кофе, – пробормотала Пибоди и быстро вышла. – Ева… – Не надо. – Она прижала палец ко рту мужа. – Я не хочу об этом говорить. Не хочу говорить вообще, а сейчас в особенности. Если бы кто-нибудь послушал меня еще тогда, когда она начала путаться с Макнабом, нам и не пришлось бы об этом говорить! – Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, именно это ты и делаешь. – Ох, помолчи. Мне нужно только одно: чтобы она наконец успокоилась и начала делать свое дело. И он тоже. – Ева злобно пнула ножку ни в чем не повинного письменного стола и села в кресло. – А теперь уходи. – Ушам своим не верю! Ты переживаешь за нее? – Черт побери, разве я не вижу, что ей плохо? По-твоему, мне должно быть все равно? – Видишь. И не должно. Она хотела что-то сказать, но тут в коридоре послышались новые шаги. – Все, кончили. Пибоди! – крикнула Ева. – Фини пришел! Свари кофе побольше! – Как ты узнала, что это я? – спросил вошедший Фини. – Ты шаркаешь. – Черта с два! – Еще как. |
