— Хорошо, Лосенок. Пока…
— Да. До свиданья, Женя…
И мы пошли в разные стороны. И только через несколько минут я спохватилась: вот дура, даже не спросила, где он живет! Неужели больше не встречу этого марсианина?
Однако мы увиделись на следующий день. Лоська все-таки пришел ко мне. Утром. Оказалось, он забыл у меня лопатку. Она так и стояла в уголке у вешалки никем не замеченная. Лопатку я отдала, но сразу Лоську не отпустила.
— Чаю хочешь? С колбасой…
Он сказал, что «вообще-то, пожалуй, да», но тут же спросил, кто еще у нас дома.
— Да никого нет! А если бы и были? Съели бы тебя, да?
— Не знаю… Я какой-то некоммуникабельный…
«Словечки-то какие знает!» — ахнула я про себя. И опять уверила, некоммуникабельного гостя, что одна дома.
Лоська глотал чай, жевал бутерброд с колбасой и все поглядывал через плечо: сквозь открытую дверь кухни был виден в большой комнате стеллаж с книгами.
— Женя, можно я книжки посмотрю?
— На здоровье! — обрадовалась я.
Он встал перед полками, запрокинул голову, как лилипут перед Гулливером.
— Ух ты… Вон там Даррелл, да?
— Да. Ты читал?
— Я его только одну книжку читал. А еще кино смотрел, «Моя семья и другие животные»… Я люблю про зверей…
— Хочешь, возьми, почитай.
— А можно?..
— Ну, если я говорю…
Лоська встал на стул и выбрал книжку, по которой кино, «Моя семья…»
— Я прочитаю и сразу же принесу, ты не бойся.
— Представь себе, я ни капельки не боюсь. Тем более, что собираюсь проводить тебя до дома и увидеть, где ты живешь. Если зажмешь книгу, приду и скажу: «А ну, Лось, выкладывай»…
— Имей ввиду, я далеко живу. От пустыря столько же, сколько до тебя, но в другую сторону.
— Не беда…
И я пошла провожать Лоську.
В левой руке Лоська аккуратно нес книгу, а в правой лопатку. Лопаткой он помахивал и хлопал себя по ноге.
— Поранишься ведь, горе луковое. Она же острая.
— Вообще-то да… Женя, я вчера так расстроился, когда спохватился, что забыл ее. Боялся: вдруг не у тебя, а в другом месте? Всю ночь вертелся…
— Боялся, что попадет?
— Не в этом дело… Она отцовская. Он ее всегда брал на рыбалку: червей накопать, костер устроить…
Это «брал» резануло меня. И чтобы не увязнуть в нерешительности, я спросила сразу:
— Лоська, а что с отцом?
Он молчал не долго. Несколько шагов (топ, топ, топ, топ…) Я не успела даже пожалеть о вопросе. Лоська сказал, глядя под ноги:
— Он в зоне. То есть в колонии…
«Ну что же, бывает», — чуть не ляпнула я и ужаснулась, как это было бы глупо и фальшиво. И стала отчаянно думать, о чем заговорить, чтобы сменить тему. (Топ, топ, топ, топ…)
— Женя, ты не думай, что он вор или бандит… — хрипловато проговорил Лоська и срубил торчащий у тротуара крапивный стебель. — Он шофер…
— Дорожное происшествие, да?.
— Прошлым летом какой-то мерседес выкатил ему навстречу и вляпался… Сперва все говорили, что папа не виноват, мерседес сам вырулил на встречную полосу. Все свидетели так говорили и даже следователь… А потом вдруг следователя сменили. Дело стали пересматривать. Наверно, те, кто в мерседесе (а один из них в больницу попал надолго) дали кому-то взятку. |