Договорились встретиться у Ромы, тот настоял. Рома долго и молча пил чай, сжимал челюсти, будто проверял зубы на прочность. Ну, голова не жопа, когда-нибудь пройдет, хмуро сообщил Рома, заметив в руках у Ники обезбол. Поблагодарив за участие, Ника стала ходить по квартире, маясь от мигрени.

Диван был разложен, укрыт выцветшей простыней, поверх лежало скомканное одеяло и две подушки, зарядка от телефона. На подоконнике журналы об охоте, в стопке двенадцать штук, на полу рядом с диваном Ника заметила еще два. Рядом сложенная палатка, коробка с написанным на ней номером, в коробке ножи и топорик. Из-под них выглядывал носок. К стене за шкафом был прикреплен узкий оружейный сейф чуть ли не с Нику высотой. В коридоре под вешалкой две пары сапог, на вешалке плащ, куртка, жилетка, бейсболка — все подряд.

Ванная комната у Ромы тоже была холостяцкой: на полу хрустел песок, на стиралке высилась гора одежды. На крючке у раковины висело одно полотенце, наверное для всего — и лица, и рук, и тела. Из общего порядка выбивалась шеренга бутылок: три средства для мытья сантехники, два для стирки, одно для эмали, два спрея для зеркал и стекла. В стакане над раковиной стояли две зубные щетки: синяя и оранжевая. На стакане пять голубых цветочков, один заляпан зубной пастой. Самой зубной пасты не было видно.

Интересно.

— Ты с кем-то живешь?.. Две зубные щетки, — пояснила Ника в ответ на удивленный Ромин взгляд.

— Нет. — Он махнул рукой. — Друг приезжал из другого города на пару дней, забыл.

— Мне, в общем-то, все равно. Я просто спросила, мало ли, помешаю здесь…

— Да я тебе говорю, это друг.

Рома молча собирался дальше, Ника его не трогала. Один раз вдруг спросил про Китаева, откуда Ника его знает. При встрече с Андреем протянутую руку не пожал, пробормотал: «Гондон штопаный», обошел Андрея по кругу и двинулся к машине. Нику заставил сесть сзади: «Еще не хватало, чтоб этот черт за мной маячил». Никто спорить не стал.

Они выехали из города. Миновав пару деревень и железнодорожный переезд, проехали километров пятнадцать, не меньше (три светофора, пять перекрестков, потом лес, деревья Ника не считала), свернули в сосновый бор и через сотню метров встали. Пошли пешком.

И вот — они стоят у огромного костра, похожего на погребальный, в компании туристов и сектантов разных возрастов, а молодой шаман с выбритыми висками рассказывает им про тайны духов и кормление огня. Туристов и новичков видно сразу: те все подряд фотографируют, радуются каждой дури, озираются на тени. «Бывалые» подпевают, греются травяным отваром из термоса. Ника и Рома тянут из одной бутылки газировку.

— Это просто этнографическое представление, — тихо, чтобы не отвлекать собравшихся, говорит Андрей. — Проводим его для новеньких и туристов.

Ника и Рома кивают, не отрывая взгляда от шамана. Тот «глотает огонь»: раскаляет нож в костре и быстро касается им языка несколько раз.

— Я в школе так бычки тушил, — тихо произносит Рома, но кое-кто оборачивается, улыбаясь. — Тут главное не кончик прижигать, а дальнюю часть языка, тогда горячее не чувствуется.

— Значит, духов огня ты уже укротил, — отвечает Ника.

— И духов нужно накормить, поблагодарить их снова! — восклицает шаман и выливает в огонь оставшуюся половину бутылки водки. Огонь пыхает и тут же утихает. — С внутренней стороны бубна раньше крепили семь проволочных скобок или стержней с подвесками, которые обозначали семь кругов Вселенной. Посмотрим на сам бубен. — Шаман подносит бубен ближе к костру. — Здесь мы видим три части: Верхний мир, — он показывает на верхнюю часть бубна, — Нижний мир, — на нижнюю, — и три слоя земли, которые отделяют небесный мир от подземного.