– Ради Бога, Вард, послушай же меня.

Он угрюмо смотрел в сторону. А ей пора было спешить в Голливуд к Эйбу, подписать контракт и забрать сценарий.

– Меня не интересует все это дерьмо. Ты такая же сумасбродка, каким был когда‑то я. Сумасшедшая фантазерка! Ты знаешь о режиссуре не больше меня, а я не знаю ни черта. – Он злобно смотрел на жену.

– Да, не знаю, но обязательно узнаю. В этом преимущество новой работы. К следующему ли фильму, к десятому ли, но я научусь. И то, что я предлагаю тебе, вовсе не сумасбродство.

– Чушь!

– Вард, послушай же меня. У продюсеров большие связи, они знакомы с очень состоятельными людьми, и им вовсе не обязательно любить кино, хотя это и помогает в работе. Это посредники. Они как бы соединяют вместе нужные части. Что тебе еще надо? У тебя же столько влиятельных друзей. Кто‑то из них захочет вложить деньги в фильм, и таким образом войдет в Голливуд. А в один прекрасный день, если дела пойдут хорошо, мы сколотим свою команду. Ты – продюсер, я – режиссер. Вард смотрел на нее как на полоумную.

– А почему бы тебе всех нас не впихнуть в свой водевиль? Ненормальная!

В конце концов Фэй оставила его в покое. Муж не хотел даже слушать ее. Но она знала, что все возможно. Если бы только он оторвал свою задницу от стула и попытался хоть что‑то сделать! Она схватила пальто, сумку и посмотрела на него.

– Можешь смеяться надо мной сколько угодно, Вард Тэйер. Но в один прекрасный день ты поймешь, что я была права. И если бы ты нашел в себе силы снова стать мужчиной, то ухватился бы за мою идею. Она не такая уж безумная, как тебе кажется. Подумай об этом, если выкроишь время между пьянками. – С этими словами она вышла и закрыла за собой дверь.

В следующие два месяца Фэй редко видела Варда. Ей приходилось выезжать на студию в начале пятого, и автобус тащился туда целую вечность. Домой она возвращалась после десяти, дети уже крепко спали, а Варда постоянно не было дома. Фэй никогда не спрашивала, где он болтается вечерами. Наскоро поев, она валилась в постель после горячей ванны, листала сценарий, чтобы на следующий день начать все сначала. Такой режим мог убить кого угодно, но она не сдавалась. Второму режиссеру не нравилось все, что она делала, и он доставлял ей немало неприятных минут. Но к счастью, ее напарник почти не появлялся на площадке, и она плевала на его мнение.

Фэй и актеры были очарованы друг другом, и она сумела от каждого добиться того, чего не смог бы никто другой. Все поняли это еще во время съемок, а на пленке, которую они наконец продемонстрировали Дору Шери, ее усилий не заметить было невозможно.

Эйб позвонил ей домой в конце января, через неделю после окончания съемок. Фэй пришлось немного задержаться на студии. Вернувшись, она узнала, что Варда уже несколько дней нет дома. Няне он сказал, что отправляется в Мексику повидаться с друзьями, а ей даже записки не оставил. Холодок пробежал по спине Фэй при этом сообщении, но она отогнала от себя тревожные мысли и решила сосредоточиться на детях – работая над фильмом, Фэй почти их не видела. Сейчас звонок Эйба оторвал ее от игры с младшей дочкой.

– Фэй? – Знакомый голос загудел в ухе, и она улыбнулась.

– Да, Эйб.

– У меня хорошие новости.

Она затаила дыхание. «Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы им понравилась моя работа». Она обмирала от страха, ожидая ответа.

– Шери говорит, что это шикарно.

– О Боже… – Слезы закапали из ее глаз.

– Он хочет дать тебе новую работу.

– Мне одной?

– Нет, снова будешь помощником, но на сей раз он обещает хорошие деньги.