Глава VI.

   Письмо от Пизистрата Какстонь к Алберту, Эск. Чл. Пар.

   (Признание юноши, который в Старом-Свете находит себя лишним).

   Любезный мистер Тривенион!

   Сердечно благодарим вас я и все мы за ваш ответ на мое письмо, где я уведомлял вас о неприятных западнях, чрез которые мы прошли, оставив в них, если не жизнь и кости, – покрайней мере клочки шкуры, что, соображая с числом ловушек (их было три) и остротою зубцов, все-таки меньше того, чего мы могли ожидать. Мы убрались в пустыню, как настоящие лисицы, и я не думаю, чтоб теперь еще можно было поймать на какую-нибудь приманку лисицу-отца. Дело другое лисица-сын, и я намерен доказать вам, что он сбирается исправить семейные неудачи. О добрый м. Тривенион! если вы заняты вашими «голубыми книгами», когда получите это письмо, остановитесь и отложите их в сторону на несколько времени. Я хочу открыть вам мое сердце и просить вас, так хорошо знающих свет, помочь мне выбраться за эти flammantia moena, которыми для меня огражден мир. Вот видите-ли, сэр, вы и отец мой были правы, когда говорили, что жизнь книг не для меня. И все-таки, как избежать этой жизни молодому человеку, который хочет пройдти свою дорогу по обыкновенным и условленным ступеням. Все ремесла, все звания подбиты книгами, окаймлены книгами, завалены книгами, так что, куда ни простираю я мои руки, жаждущие деятельности, везде встречаю стены из иноктавов, заборы из инквартов. Для начала – жизнь коллегиума: три года книга на книге, сущее Мертвое море перед человеком впродолжении трех лет, а яблоки, которые зреют на его берегах, полны прахом разных шрифтов. По окончании трех лет начинается жизнь общественная: все-таки книга, книга, если вы не хотите ограничить для себя весь мир школьной оградой. Сделаюсь ли я писателем, автором по ремеслу – книги и книги. Хочу ли быть адвокатом – книги, книги и книги. Ars longa, vita brevis, а это в перевод значит, что не скоро дождетесь вы, чтобы клиент принес вам дело. Сделаюсь я врачем – опять книги, чтобы убивать время до тех пор, когда, в сорок лет, счастливый случай позволит мне убивать что-нибудь другое. Словом, кроме благородного звания воина, которое не всегда еще путь к счастью, можете ли вы указать мне какое-нибудь средство избежать вечных книг, этого умственного однообразия и телесной летаргии? Где же найдетисход эта страсть к жизни, которая течет по всем моим жилам; куда употреблю я мое прекрасное сложение, широкую грудь, в этом парнике мозгового воспаления? Я знаю, что во мне, я знаю, что имею все качества, соответствующие хорошему сложению и сильной груди. У меня простой здравый смысл, быстрота понимания и соображения, любовь к опасностям, терпение в неудачах, – качества, за которые я благословляю небо, потому что все они полезны в частной жизни. Но на форуме, на этом рынке счастья, разве они не flacci, nauci, nihili?

   Словом, в этом многолюдном Старом-Свете нет уже того простора, который был для наших предков. Теперь нам надо сидеть, как мальчикам за уроками и учить их, округляя плечи, до боли в пальцах. Был век пастушеский, век охотничий, век воинственный. Мы живем в веке сидячем.