– Ах, Бннни, дрянная девчонка! А эта негодница Эппи, вот чертово отродье! Еще одной тарелки не хватает! Да они меня скоро совсем по миру пустят!

Приезжий повесил свои мешки на спинку стула и молча ожидал какого‑нибудь знака приветствия. Наконец, уразумев, что если он хочет привлечь внимание хозяйки, то – будь он даже призраком, которому не полагается начинать беседу, – ему придется заговорить самому, гость обратился к Мег со следующими словами:

– Я вижу как будто мою старую знакомую, миссис Маргарет Додз?

– Ну и что с того? А вы‑то сами кто? – буркнула Мег, с еще большим рвением продолжая тереть медный подсвечник. Холодный тон ясно указывал, как мало интереса вызывала в ней беседа.

– Я, почтенная миссис Додз, путешественник, которому хотелось бы остановиться здесь дня на два, на три.

– А по‑моему, вы ошиблись, – заявила Мег. – Здесь вашим мешкам и сумкам не место не туда вы заехали, приятель, вам надо перебраться пониже.

– Вы, видно, не получили моего письма, миссис Додз? – спросил приезжий.

– А как мне было его получать, по‑вашему? – возразила хозяйка. – Почтовую контору‑то у нас забрали, перевели вниз, к этим самым водам или как их там.

– Да ведь это рукой подать, – заметил приезжий.

– Ну, значит, и вам туда идти недалеко, – ответила хозяйка.

– Так ведь если бы вы послали за моим письмом, – сказал молодой человек, – вы бы узнали…

– В мои годы мне больше узнавать нечего, – отрезала Мег. – Если люди хотят мне что‑нибудь сообщить, пусть передают письмо Джону Хислопу, посыльному: он по этой дорожке ходит взад‑вперед « уже лет сорок. А у почтовой начальницы, как ее там внизу величают, письма могут себе лежать в окошке вместе с булками и пряниками хоть до первого мая, пока не пропадут вовсе. Буду я руки об них пачкать! Подумаешь – начальница! Шельма продувная! Я‑то отлично помню, как она приносила покаяние, когда, не дождавшись свадьбы…

Приезжий рассмеялся и вовремя для доброй славы начальницы почты успел перебить хозяйку и объяснить, что направил сундук и свои удочки ее верному другу посыльному, а сам надеется, что она не прогонит со двора старого знакомого ведь не может же он ночевать в пяти милях от Сент‑Ронана, когда знает, что синяя комната у нее стоит пустая.

– Удочки! Старый знакомый! Синяя комната! – с удивлением повторила Мег.

Оглянувшись на приезжего и наконец удостоив его некоторым вниманием, она спросила:

– Так, значит, вы не разъездной купец?

– Нет, – сказал путешественник, – я разъезжаю по другим делам.

– Ну, одно скажу – я рада этому. Терпеть не могу слушать, как они ни с того ни с сего вставляют английские словечки. Впрочем, я знавала среди них и порядочных людей. Ну, и что с того? Это случалось, правда, еще в те времена, когда они останавливались здесь, как прочие степенные люди. А с тех пор, как они всем выводком друг за дружкой, словно стая диких гусей, перекочевали вниз, в тот новомодный отель, у них в «гостиной зале», как они выражаются, такие делишки, слыхала я, стали твориться, каких не учинят и пьяные молодые лэрды.

– А это все потому, что там нет вас, миссис Маргарет. Уж вы бы навели у них порядок!

– Ах, хитрец, ловко ж ты придумал, как обойти меня! – воскликнула Мег.

Тут она оборотилась и удостоила его более пристального и внимательного рассмотрения, чем вначале.