— А вам известно о нашем уговоре с вождем? — поинтересовался Эмос у рэнсников.

— Известно, — ответил один из них. — Мы просто ждем, когда он приедет. Не обращайте на нас внимания. Мы не собираемся вам мешать…

Они окружили грузовик и заняли выжидательную позицию. Дрейгар хмуро посмотрел на них и продолжал помогать норанцам устанавливать кран. Когда кран подогнали к входу в пещеру, Казиль и Калам пробурили в плите несколько отверстий и забили в них стальные крючья. Затем Казиль уселась за рычаги управления и подвела стрелу крана к плите, а Калам с Дрейгаром продели в крючья цепь и пристегнули ее к тросу. Тайя и Локрин обменялись нетерпеливыми взглядами. Им казалось, что работа движется убийственно медленно.

Тщательно проверив всю конструкцию, крепления и трос, Калам махнул Казиль, чтобы та включила лебедку.

— Вира! — крикнул он, поднимая вверх большой палец.

Мотор зарычал, и шестеренки пришли в движение. Трос натянулся, словно тугая струна, но каменная плита вздрогнула и, заскрипев в пазах, начала медленно подниматься.

— Вытаскивайте ее совсем! — закричал Эмос.

Прямоугольный камень выполз из пазов и закачался в воздухе. Казиль застопорила лебедку и, пересев в кабину грузовика, дала задний ход и, отбуксировав плиту подальше от пещеры, плавно опустила на землю. Увидев, что дело сделано и вход свободен, Тайя и Локрин радостно захлопали в ладоши и закричали «ура». Рэнсники мрачно покачали головами.

— Не стоит вам туда соваться, — сказал один из них. — Там полно всякой нечисти.

Не обращая на них внимания, Эмос взял фонарь и вошел в пещеру. Через минуту он вышел обратно и поглядел на небо. Солнце начинало клониться к закату.

— Дрейгар, Калам и Казиль! Вам лучше остаться у входа и разбить лагерь. Тайя, Локрин и я пойдем первыми. Мы вернемся до захода солнца. Я должен пометить туннели, чтобы нам не заблудиться и дважды не обследовать один и тот же.

Взгляд Эмоса упал на Тряпичника, который как завороженный взирал из фургона на темный проем пещеры.

— А ты — идешь или нет?

— Вы никуда не пойдете! — крикнул один из рэнсников, опуская ладонь на рукоять тесака. — Пока Луддич не разрешит, вы останетесь здесь… Посидим, подождем. Вот приедет вождь, он сам вам все покажет.

Дрейгар прошагал к лежащей на земле мумии и пнул ее ногой. Рэнсники в ужасе подскочили.

— Ну-ка, — сказал парсинанин, — проваливайте отсюда!

Но рэнсники не тронулись с места. Тогда парсинанин пнул мумию еще раз. Что-то внутри свертка треснуло.

— Я могу заниматься этим всю ночь, — заявил Дрейгар. — А когда устану, будет на чем посидеть, отдохнуть у костра…

Рэнсники оторопело переглянулись. То, что происходило, просто не укладывалось у них в головах. Никому не позволялось глумиться над мертвыми. Тем более над мумией Праматери. Однако Дрейгар пнул ее еще раз и еще раз…

— Кстати, говорят, для растопки костра хорошо подходит сушеная нога или рука, — прибавил парсинанин.

— Ты умрешь как собака! — визгливо выкрикнул рэнсник.

Однако все четверо испуганно попятились к лесу и, бормоча ругательства, растворились в чаще. Эмос одобрительно усмехнулся и снова повернулся к Тряпичнику:

— Ну что?

— Не пойду я, — хмуро проворчал тот. — Не нравится мне всё это… Вы нарочно задурили мне голову, чтобы я сделал по-вашему!

Тайя взяла его за руку.