Без них и в жизни, и в работе — никуда. Это только кажется, что ты просчитал все варианты. А жизнь каждый раз учит, что невозможно предусмотреть все без исключения. Каким бы профессионалом ты ни был.
Ну, вот откуда ему было знать вчера, когда он решил связать свою жизнь с этой девочкой, что она не вполне здорова? И чтобы это для него изменило? Ну, правда, что? Не побеги она за ним… что бы было? А ничего! Ничего бы не было. Абсолютно. Очередной бессмысленный, наполненный одиночеством вечер, ночь, день… Никаких потрясений. Никакого эмоционального вовлечения. Даже секс для него превратился в механику. Стал банальным средством для снятия напряжения. С таким же успехом можно было отдрочить или нажраться в сопли. Другое дело, что до встречи с Алисой он не смотрел на свою жизнь под таким углом. Она ему казалась более чем приемлемой. Это теперь, глядя, как она пританцовывает, отбивая мясо на его кухне, стало понятно обратное… Только теперь.
Руслан сглотнул, подавляя в себе желание расспросить ее подробнее о диагнозе. Понимал, что сейчас этим только все испортит.
— Сможешь порезать овощи на салат? — пряча неловкость, спросила Алиса.
— Угу. И, Алис…
— М-м-м?
— Тебе не нужно меня стесняться. Совсем. Лучше привыкай к тому, что я рядом.
— Хм…
— Что означает этот звук?
— Не знаю. Тебе не кажется, что ты спешишь? Что нам, вроде как, нужно немного притормозить и не форсировать события?
Взгляд Белого потемнел. Глаза, будто превратившись в черные бездонные дыры, впились в ее лицо. Ей стало некомфортно, как на столе патологоанатома. Она и чувствовала себя где-то так. Препарируемой… Он сдирал с нее кожу взглядом, проникал в самую суть. И можно было, наверное, как-то противостоять этому, но Алиса не стала. Напротив, в какой-то момент она полностью расслабилась, сбросила с себя все блоки — вот она я, смотри! Мне нечего от тебя скрывать.
— Ты хочешь притормозить? — спросил Руслан после паузы, граничащей с бесконечностью.
— Нет. Но я не хочу, чтобы ты думал, будто что-то должен мне. В том числе отношения, в которых, как ты недавно сказал, совершенно не заинтересован.
— С чего бы мне думать, что я тебе что-то должен?
— Потому что ты был у меня первым… — неуверенно предположила Алиса.
— Глупости. Я буду с тобой потому, что хочу этого. Это все?
— Что именно?
— Все, что тебя волнует?
— Наверное.
— Тогда переверни мясо. Оно уже горит.
— Все, что тебя волнует?
— Наверное.
— Тогда переверни мясо. Оно уже горит.
— Ах, ты ж, черт!
Алиса стремительно развернулась к плите и стала поспешно переворачивать стейки с боку на бок.
— Осторожнее. Не обожгись, — предостерег он, разрезая огромный болгарский перец на идеальные, как под линейку ломтики.
— Спасибо, папочка. Буду иметь в виду, — закатила глаза Алиса.
Нет, все же удивительно, как быстро у нее менялось настроение. Алису буквально швыряло из стороны в сторону. От смущения до дерзкой игривости, от абсолютной замкнутости до какой-то совершенно непосредственной детской открытости.
— Если ты продолжишь дерзить мне в том же духе, я тебе наглядно продемонстрирую, как далеки от отцовских мои к тебе чувства.
— Слова-слова…
Ну, вот! А он о чем? Ну, прелесть же… Прелесть! Бросает ему вызов, несмотря на то, что румянец добрался уже, кажется, до пальчиков ног. Красивых, аккуратных маленьких пальчиков.
Нужно будет уделить им больше внимания в следующий раз… Возможно, у него даже получится. |