– Я с тобой расплачусь, как договорились. Если ты не позволишь пиратам захватить наш груз, а заодно и твой корабль. В таком случае ты заработаешь только кандалы на ноги, если вообще останешься жив.

    Кивнув остальным, Конан пошел к мачте, оставив Муктара на носу судна бормочущим что-то себе в бороду.

    От борта отделился Тамур и присоединился к Конану.

    – За нами погоня, – сказал киммериец.

    – Баальшам, – прошипел гирканиец.

    – Джандар, – кивнул Акеба.

    Шарак ткнул посохом в сторону галеры с неожиданной яростью:

    – Пусть он присылает своих демонов! Я их встречу как положено!

    Темные глаза Тамура засверкали.

    – На этот раз мы поджарим его, как кусок мяса, даже если у него тысяча демонов!

    Конан встретился взглядом с Акебой. Более вероятным им обоим казалось, что пассажиры «Танцующей в волнах» сами окажутся в роли шашлыка на вертеле.

    – Сколько людей вмещает такое судно? – спросил туранец. – Я слабо разбираюсь в этих морских делах.

    Морской опыт Конана тоже ограничивался коротким пребыванием в рядах султанапурских контрабандистов. Но ему уже приходилось уходить от преследований такими кораблями.

    – На каждом борту – по два ряда весел. Но рабы-гребцы не участвуют в бою. А так корабль этого размера может вместить человек сто, не считая команды.

    Повисло молчание, нарушаемое лишь плеском воды да потрескиванием снастей. Наконец Шарак произнес:

    – Так много? Это приключение становится несколько навязчивым для человека моих лет.

    – Я бы умер счастливым, – сказал Тамур, – если бы знал, что вместе со мной в последний путь отправится и Баальшам.

    – Уж его-то на корабле нет, – заметил Акеба, – такие люди, как он, лишь отдают приказы другим. Но, по крайней мере, мы дорого продадим свои жизни. Правда, киммериец?

    – Эта славная битва будет достойна того, чтобы погибнуть в ней, – согласился Тамур.

    – Я вообще-то погибать не собирался, – сухо заметил Конан.

    – Шторм! – оживился Шарак. – Шторм укроет нас.

    – Может быть, – ответил Конан, глядя на сгустившиеся тучи, – но мы не можем полагаться только на это.

    Конан подошел к Муктару, все так же неподвижно глядевшему на галеру. Бронзовый рог на ее носу, вспарывающий волны, как нож пергамент, был уже хорошо виден.

    – Они нагонят нас до темноты? – спросил Конан капитана. – Или до шторма?

    – Буря может и не разразиться. На море Вилайет всегда так. То молнии бьют с неба, только что бывшего абсолютно чистым, то после нескольких мрачных дней тучи рассеиваются, не обронив ни капли дождя. Если я из-за тебя потеряю корабль, киммериец, я тебя с того света достану.

    – Я думал, что ты – настоящий морской волк, а не старая скандальная баба. – Конан подождал, пока шея и лицо Муктара побагровеют от гнева, а затем продолжил: – Слушай. У нас есть шанс спастись. Пока возможно, мы будем уходить от них, а потом…

    По мере того как киммериец говорил, лицо Муктара приобрело нормальный цвет. Затем он побледнел и попытался остановить речь.