И словно впервые Морган увидела Алистера. Оказывается, она не замечала стольких деталей! У него были удивительно густые и длинные ресницы, у глаз пролегли морщинки, проблески седины на висках пока не привлекали к себе внимания, да и бледный шрам на щеке тоже…

— Что ж, будем надеяться, все получится, — сказал Алистер, и звук его голоса вывел Морган из ступора.

Получится? Что именно?

Ах да, конечно. Убедить Бетани.

— Я в этом уверена, — с трудом отведя взгляд, произнесла Морган. — Большое спасибо за кольцо. Обещаю, что буду беречь его.

Теперь она повернулась к нему спиной. У Алистера был еще один жизненно важный вопрос, но он не знал, как начать.

— Почисти, пожалуйста, картошку, — попросила она.

— Конечно. — Алистер закатал рукава, взял ножик и подошел к раковине. — Знаешь, я тут думал о Бетани…

— И что?

— Как ты считаешь, мы должны спать вместе?

Морган едва не протерла собственный палец вместо сыра.

— Нет, я не имею в виду «спать» в том самом смысле. Мы должны, э-э-э… жить в одной комнате?

Морган попыталась собраться с мыслями.

— А ты думаешь, это необходимо?

— Ну, девочки-то, может, и съели нашу басню, но чтобы убедить взрослую женщину…

Ей пришлось признать его правоту.

— Да, конечно. Бетани наверняка будет настырно заглядывать в каждую комнату и мило удивится, почему это твои вещи лежат не в моей спальне.

— Как и Шелли. Мы могли бы сделать вид, что ждем первой брачной ночи, но вряд ли они обе на это купятся.

Ну уж нет, Морган не позволит этой распрекрасной Шелли считать, будто их отношения с Алистером — лишь бледная тень его первого брака.

— Да, это верно, — небрежно отозвалась она. — Может, тогда переедешь в мою спальню сегодня же? В моей огромной кровати хватит места для нас обоих.

Так и есть, убеждала себя Морган, когда Алистер перенес вещи в ее спальню. Его одежда заняла свободные ящики комода.

Да. кровать действительно широка… Алистер ляжет с одной стороны, Морган — с другой, и все равно пожелания спокойной ночи придется выкрикивать, иначе они не услышат друг друга.

Но все эти размышления ни капли не способствовали обретению душевного спокойствия. Морган уже готова была лечь в ванной!

Вместо этого пришлось отыскать в одном из ящиков ночную рубашку, которую ей когда-то подарил Поль, — шелковое произведение искусства на двух бретельках. Правда, не так уж много она прикрывает… Не просвечивает, и на том спасибо.

И чего она так нервничает? В конце концов, Алистер уже видел ее в купальнике! А теперь нужно всего лишь дойти от ванной, где она переодевалась, до постели, лечь и укрыться одеялом.

Морган долго стояла перед дверью, пытаясь обрести душевное равновесие. Она знала, что это глупо. Им обоим далеко за тридцать, нет причин волноваться. Алистер ясно дал понять, что она его не волнует. И даже если бы это было не так, он не из тех мужчин, которые могли бы извлечь выгоду из этой ситуации.

Какая жалость!

На самом деле Морган боялась не Алистера, а себя. Вдруг она подвинется к нему во сне? А потом проснется и не сможет удержаться от прикосновений? Скорее, сразу придушит его в порыве страсти.

Нет, конечно, этого она не сделает.

Но ее руки почему-то дрожали так, что не сразу удалось повернуть дверную ручку.