Ему вспомнилось вдруг, как завороженно она следила за полетом мыльных пузырей. Вот оно! Он может открыть ей мир простых удовольствий. Начнем с кафе-мороженого.

Он забрал ее у дверей гостиницы. Ее джинсовый ансамбль выглядел бесподобно. Но самой большой радостью оказалось все то же отсутствие кольца на пальце. Она протянула ему бумажный пакет.

— Никак не могла сообразить. Что следует преподнести парню, катающему тебя на такой шикарной машине?

Он рассмеялся, открыл пакет. Шампанское и два бокала. Очень дорогое шампанское. Бокалы по виду тоже не из дешевых.

— Интересно, где они прячут камеру? Сейчас выскочат из кустов и сообщат, что снимается новое реалити-шоу «Миллионерша и автослесарь».

— Не думаю, что среднестатистические автослесари разъезжают на таких машинах.

А ведь он действительно обычный парень. И нет у него ничего особенного. Исключая, может быть, машины, которую рано или поздно придется продать. Не заблуждается ли она на его счет? Если так, то часок в кафе-мороженом быстро развеет ее иллюзии!

Прежде чем завести машину, он взял ее за руку.

— Ты ведь не забыла снова свое кольцо?

— Нет, — ответила она тихим дрожащим голосом.

Они ехали по городу, и люди останавливались и смотрели им вслед. Махали руками, улыбались.

— Заешь что? — сказала она, смеясь, наморщив нос. — Я и правда чувствую себя принцессой.

— Разве ты не всегда так себя чувствуешь?

— Раньше — никогда.

На заднем дворе школы, пустом по случаю летних каникул, он остановился, выудил из багажника летающую тарелку.

Джесси, как он и предполагал, оказалась практически безнадежной как в части броска, так и при ловле тарелки. Или же желала полностью использовать шанс получить персональные инструкции. Как бы там ни было, но ему приходилось вставать сзади, прижимать Джесси к себе и, удерживая ее руку, показывать верное движение. Скоро она уже радостно швыряла тарелку куда попало. У него создалось впечатление, что Джесси наслаждается, следя за его героическими усилиями поймать ее совершенно невозможные посылы. Наконец он сдался, свалившись там, где стоял.

— Здорово, — сказала она, подошла и присела на траву рядом с ним. Он положил голову ей на колени и заглянул в изумительные зеленые глаза. Только грустные сегодня.

— Что ты? Это он?

— Кто? — удивилась она. — А, Мич. Нет. — Ее руки рассеянно забрались ему в волосы, растрепали их.

— Ты сама не своя, — решил он.

— Прошлой ночью я получила дурные вести, Гарнер.

Он сел.

— Какие?

— Отец болен. Я не смогу остаться. Уеду на следующей неделе.

Ему показалось, что он сам вдруг заболел. Уедет?

— Что с ним?

— Не знаю. Я разговаривала с секретарем. Надеюсь, дома узнаю подробности.

— Ты только-только вошла в курс дел, — попытался он скрыть свои настоящие чувства.

— Извини. Мне так неприятно бросать тебя. Давай не говорить сейчас об этом? Я хочу радоваться каждому мгновенью с тобой.

Он вскочил на ноги. Тогда вперед — за мороженым! Раньше, чем он распустит нюни. Например, попросит ее остаться. Или станет выяснять, надолго ли она уезжает и вернется ли вообще.

И фигурирует ли в ее планах на будущее тупица автослесарь?

Они остановились в нижней части города, у старомодного здания кафе. Никто не узнал ее, хотя машина вызвала изрядный переполох. Но теперь все стало иначе.