– На третий день после Дня святого Иакова хорошо вооруженную армию Вальдемара встретила толпа крестьян около каменной стены вокруг монастыря Сульберья. Эта готландская армия состояла большей частью из стариков, калек и мальчишек, которых без всякой пощады убили и зарыли в общей могиле. Все это горожане Висбю наблюдали с крепостной стены, но, согласно легенде, не вмешались.

На белом экране замелькали картины изувеченных тел, рассеченных шлемов, разрубленных костей. Едва Арне сделал короткую паузу, Вега крепко взяла Марию под руку.

– Представляешь, в дом к Фольхаммару и этой актрисе даже полиция приходила. Там такой крик стоял, что соседи пожаловались. И мебель, мол, швыряют, прямо страсти господни, и кричат – то мужской бас, а то женский визг.

– Правда? – спросила Мария без особого интереса.

Арне вставил в аппарат новую пачку слайдов, в зале стало темнее.

– Во многих легендах есть сюжет о деве, заточенной в башне, имеется этот образ и в саге о Вальдемаре.

Чтобы попасть в город, требовались ключи от городских ворот. Их открыла датчанам дочь Нильса Золотых Дел Мастера, она была влюблена в короля Вальдемара. Кто знает, что он ей болтал в минуты свиданий? Такой мужчина, одет дорого, манеры приятные, говорит красиво – как тут устоять? С таким‑то фасадом он ей прямо голову вскружил. «Такая женщина, как ты, рождена стать королевой Дании. Тебе подходит только самое лучшее». Ослепленная любовью, предала она своих ближних, и армия Вальдемара смогла пройти с боем в город, разрушив часть крепостной стены между Южными и Восточными воротами.

Вальдемар выставил на площади в Висбю три пивных чана и велел жителям наполнить их золотом и серебром, грозя иначе сжечь город.

Он начал грабить даже церкви, например из церкви Святого Николая забрал все бесценные карбункулы.

– Что такое карбункулы? – спросил Трюгвесон, очнувшийся от дремоты.

Арне Фольхаммар вздрогнул. Долгое время он рассказывал словно сам себе, забыв о публике. Он посмотрел, как спросонок, на маленькую группу, собравшуюся послушать его этим солнечным летним днем. Делать доклад для пяти человек было вообще‑то ниже его достоинства, но жизнь ведь состоит из сплошных унижений, просто степень их разная.

– Карбункулы? Так назывались все красивые драгоценные камни в то время. Такое, можно сказать, модное словечко в Средневековье.

– А что произошло с Биргиттой, дочерью золотых дел мастера? – спросила Мария.

– По легенде, ее замуровали в крепостной Башне Девы. До самой смерти ее преследовали ненависть и гнев. Что может одна девчонка против разъяренной толпы? Покинутая возлюбленным, она медленно погибла от удушья. По ночам, когда море штормит и волны бьются о берег, будто бы все еще слышен ее крик о помощи, ее мольба о милосердии и снисхождении, тот крик, что звучал, пока воздух в темнице не кончился. Но правда ли ее замуровали – этого мы не знаем. С уверенностью можно сказать лишь, что все это не могло произойти в Башне Девы, которая является самой маленькой из всех башен городской стены и которую построили не ранее начала пятнадцатого века. Скорее башня получила такое название в честь водочной бутылки объемом ноль восемьдесят два, а ее, говорят, так прозвали за форму.

– Знаешь, что произошло потом с актрисой Фольхаммара? – театрально зашептала Вега, и все услышали ее шепот. Мария сделала вид, что не слышит, но Вега продолжала: – Актриска вопила как резаная. На лестнице собрались соседи. Она замолчала, только когда дверь взломала полиция. А драка? А не было никакой драки. Фольхаммара и самого дома‑то не было. Это она разные роли из Шекспира репетировала. Думаю, из «Отелло». Репетировала перед представлением, которое должно было состояться на руинах монастыря в Руме. Так говорят, во всяком случае.