– Я не думаю, что Лестер согласится на предложенные послом условия, поскольку форма правления, определенная в условиях Кентерберийского мира, основывается на Оксфордском соглашении.

– Мое предположение было таким же, милорд.

После затянувшейся паузы принц заметил:

– Вы – хороший друг, Альфред.

– Благодарю вас, милорд, – ответил Альфред, – но надеюсь, что вы не забудете, что Генрих де Монфорт настаивал, чтобы я сообщил вам о распоряжении посла Папы отменить Оксфордское соглашение.

Последовало продолжительное молчание, прежде чем Эдуард промолвил:

– Не забуду. – Затем он на мгновение сжал руку Альфреда у плеча и протянул ему другую, которую Альфред поцеловал, в то время как принц кивнул, добавив: – Теперь вы можете идти.

Ничто в лице или голосе Эдуарда не выдавало хорошего настроения, кроме поднятого левого века и сияния глаз, но Альфред почувствовал, что принц воодушевлен, готов проявить безрассудную смелость или перенести любую боль. Его поведение так обеспокоило Альфреда, что он решил отложить свой визит к Барбаре. Это оказалось очень кстати, потому что один из пажей Генриха де Мон форта, запыхавшись, бросился к нему и попросил его подняться наверх и пообедать с лордом.

Пока слуги приносили блюда, Генрих вел себя как обычный хозяин. Он усадил гостя, попросил его выбрать нарезанные куски дичи и тушеное мясо, которое ему понравилось, приказал налить вино в серебряные бокалы. После того как слуги положили куски мяса на их тарелки и принесли чаши с тушеным мясом и похлебкой, Генрих отослал их и начал благодарить гостя.

В то время как Альфред искал вежливую причину, чтобы сразу после свадьбы вернуться во Францию, Генрих спросил:

– Как я могу перестать благодарить тебя? Я уверен, что твое влияние убедило Эдуарда подписать условия мирного договора.

– Подписать… – откликнулся Альфред, но Генрих оборвал его:

– Эдуард сам сообщил мне об этом, прислав записку с просьбой прийти к нему. Он был доволен. Он даже улыбнулся мне и сказал, что знает – я сделал для него все, что было в моих силах. Как я могу перестать тебя благодарить? Стража сообщила, что ты рассказал ему обо мне, упомянув о моей доброй воле.

– Я принимаю твою благодарность, – сказал Альфред, – так как знаю, что Эдуард не обращался бы с тобой доброжелательно, если бы мои слова не имели значения, но я, конечно, не советовал принцу подписать этот договор.

– Советовал ты принять мир или нет, но вывод из твоего рассказа был именно таков. – Генрих улыбнулся в ответ на сердитый протест Альфреда. – Возможно, это просто было результатом твоего напоминания о радостях свободы. Возможно, это вообще не имеет к тебе никакого отношения, а Эдуард принял во внимание желание своего отца. Я не знаю, и мне все равно, почему Эдуард решил Дать клятву поддержать мир, но он сделал это и не просил меня ни о каком одолжении. А ты – один из людей, которых принц выбрал служить ему.

– Я? Но я женюсь через два дня!

Генрих расхохотался:

– Тебе позволят выполнить твой долг ночью, я обещаю.

Альфред не улыбнулся в ответ.

– Генрих, это невозможно. Ты сам говорил мне, что один из пунктов соглашений Кентерберийского мира гласит о том, что иностранцам не позволено занимать места в королевском доме.

– Но дом Эдуарда – не королевский дом, – возразил Генрих, улыбаясь.

– Многие полагают, что ты возражаешь против иностранцев, которых любит король, а назначаешь тех, кого любишь сам.

– Ты слишком честен, чтобы извлечь пользу для себя, – сказал Генрих и, когда Альфред нетерпеливо покачал головой, продолжил: – Прошу тебя! Это не займет много времени – только до тех пор, пока мой отец не приедет в Кентербери и не будут согласованы с этикетом формальные детали дома Эдуарда.