Сохранились, однако, огромные, поражающие воображение руины таких крепостей, как Сан-Северино – на холме вблизи Монте-Кассино, могучие бастионы Стамбула и не менее внушительные стены Никеи и Антиохии.

Первый крестовый поход, который я пытался описать, был результатом личных замыслов и амбиций одного из наиболее деятельных церковников и проницательного дипломата папы Урбана Второго. Он в своих проповедях призывал к этому крестовому походу прежде всего для того, чтобы объединить христианских владык вокруг общего дела и тем самым отвлечь их от междоусобных войн, которые угрожали разрушением последних проблесков политического порядка, культуры и образования в Европе.

Угроза турок-сельджуков, нависшая над еще блистательной, но опустошенной Византийской империей, к этому времени урезанной до малой части своих когда-то огромных владений, послужила предлогом, которым воспользовался папа Урбан Второй для объединения воинственных властителей Западной Европы. Конечной целью этого великого папы было объединение католической и греческой церквей под эгидой Рима.

Определенную осторожность пришлось проявлять при описаниях почти невероятных жестокостей, невежества, нищеты и разврата, преобладавших в Европе того времени. Если порой мои персонажи предстают перед читателем чрезмерно варварскими и неотесанными, то, поверьте, что они – всего лишь бледное отражение своих прототипов.

Франки, как называли тогда всех западноевропейцев, особенно норманны, были людьми железного склада, исключительной физической силы, которых никто с тех "пор не мог превзойти в этом отношении. Их стойкость, кровожадный темперамент и высокая целеустремленность также не имели себе равных.

Если принять во внимание, что под испепеляющим солнцем Сирии и Палестины они изо дня в день носили длинную кольчугу на кожаной основе, шлем из кованой стали и железные доспехи, весившие вместе около сорока фунтов, то можно лишь подивиться их поразительной выносливости. Обычно они сражались, испытывая недостаток пищи или воды и страдая от ужасных ран, от которых чаще всего поправлялись, и при этом без самой элементарной медицинской помощи.

Трудно определить, сколько этих авантюристов – а они были авантюристами в самом прямом смысле слова – вдохновлялось все подавляющим религиозным пылом и сколько было движимо, отправляясь в крестовый поход, личными амбициями или просто врожденной непоседливостью. Норманны, как северные, так и южные, вероятно, относились к тем участникам походов, которые в наибольшей степени были побуждаемы стремлением к далеким горизонтам и отчаянным приключениям в неизведанных землях.

Возможно, сподвижники герцога Готфрида Бульонского и Раймонда Тулузского чаще руководствовались истинной верой и горячим желанием покарать неверных, чем прочие крестоносцы.

Хроники, повествующие о первом крестовом походе, содержат так много описаний исключительных, сильных и волевых характеров среди его руководителей, что было чрезвычайно трудно, находясь в рамках сюжета, даже бегло рассказать о фигурах многих из этих паладинов.

Семья Монтгомери, разумеется, является вымышленной, и хотя замок Сан-Северино все еще сохраняется, его владелец никогда не носил имя графа Тюржи де Берне, не существовало также и барона Дрого из Четраро.

При описании различных персонажей из Византии я использовал фамилии ряда известных семей того времени, но различные титулы императора Алексея, его генералов, советников, губернаторов и прочих приводятся точно, так же как и имена мусульманских эмиров, султанов, ханов.

Я должен выразить глубокую благодарность папскому секретарю монсеньору Монтини, мисс Маргарет Франклин за ее помощь в Британском музее, мисс Кэтрин Коплан из общедоступной библиотеки Еноха Пратта в Балтиморе, а также Роберту X.