Я спустилась в библиотеку, взяла книгу и села на балконе, глядя, как небо выплывает из-за дома и удаляется в светлую пустоту подо мной. В конце концов мне стало казаться, что я подвешена на веревке над этой пустотой, пришлось уйти с балкона, вернуться к себе и лечь в кровать. Никогда раньше в Чез-Стратосе у меня не кружилась голова, хотя Кловис не ходит к нам именно потому, что, как он выражается, у него здесь пах проваливается.

Я решила позвонить Кловису, не зная, что ему сказать.

– Алло, - ответил невидимый Остин. Кловис никогда не включает видео.

– А-а. Привет. Это Джейн.

– Джеймс?

– Джейн. Могу я поговорить с...

– Нет. Он в душе.

Судя по голосу, сеанс не произвел на Остина должного впечатления, он был вполне счастлив.

– Это женщина говорит? - спросил он.

– Это Джейн.

– Мне показалось, Джеймс. Слушай, Джейвин, а не перезвонить ли тебе попозже? Скажем, через годик? - и он отключился.

После этого я набрала Хлою, но та не ответила. Номер Джейсона и Медеи я набирать не стала.

Мать позвонила по внутреннему телефону.

– Я слушала твою запись, Джейн, и ничего не поняла. Что сделал Кловис?

– Очередной сеанс.

– Из-за этого ты расстроилась?

– Он играет с людьми, как кошка.

– Кошки не играют с людьми. Кошки играют с мышами. Кажется, он мошенничает со спиритическим столом?

– Да, мама.

– При благоприятных обстоятельствах контакт с потусторонним миром может быть установлен, - сказала мать.

– Ты имеешь в виду приведения?

– Я имею в виду законы физики. Душу, Джейн. Не бойся использовать правильные термины. Свободная душа не привязана к одному физическому состоянию и живет множество жизней во множестве тел, а при желании может иногда общаться с нашим миром. Теологи связывают эту активность в начале столетия с падением Астероида, которое вскоре произошло. Так что, возможно, Кловис тут не при чем.

– Да нет, мама.

– Я оставила в раздатчике несколько витаминов. Когда спустишься, робот-три тебе их даст.

– Спасибо.

– А теперь мне надо собираться. Несколько часов избегая ее, чтобы не выдать свою страшную тайну, теперь я была повергнута в ужас.

– Ты уходишь?

– Да, Джейн. Ты же знаешь. Я уезжаю на три дня на север. Конференция физических обществ.

– Я... я совсем забыла... мама... мне все-таки нужно поговорить с тобой.

– Дорогая, у тебя же был целый день.

– Всего четыре часа.

– Я больше не могу задерживаться.

– Но это срочное дело.

– Попробуй рассказать быстро.

– Но я не могу!

– Значит, нужно было раньше.

– Ну, мама! - я ударилась в слезы. Откуда во мне столько слез?

В человеческом теле много воды. Наверное, во мне ее уже не осталось.

– Джейн, следует назначить встречу с твоим врачом.

– Я не больна. Я...

– Я могу оторвать полчаса от своего графика. Сейчас я поднимусь к тебе, и мы поговорим. Согласна?

Что делать? Что делать?

Дверь открылась, и мать вошла, уже полностью готовая, накрашенная и сверкающая. Передо мной разверзлась бездна. И сзади тоже. Я ничего не могла сообразить. Я всегда доверялась матери. Да чем таким ложным, интимным не могла бы я поделиться с ней, особенно теперь, когда она сдвинула свой график ради меня?

– Только, милая, как можно короче, - сказала Деметра, заключив меня в свои объятия, в "Лаверте", в блаженство и спасение. - Это имеет отношение к Кловису?

– Мама, я влюбилась, - обрушилась я на нее, но еще не всей тяжестью.