Вечером 11 июля Джеймс Мануэль, старший брат Питера, получил право пройти на территорию тюремного двора с небольшим букетом цветов. Ему указали место погребения брата, и кто-то из тюремщиков передал Джеймсу небольшую дешёвую вазу, в которую тот опустил цветы, а саму вазу – поставил на могиле.

Она простояла до следующего утра, после чего была удалена.

На этом история кровавых похождений Питера Мануэля заканчивается, но есть ряд обстоятельств, связанных с этим человеком, которые заслуживают того, чтобы сказать о них несколько слов.

28 июля 1958 года коронерское жюри графства Дарем приняло официальный вердикт, согласно которому смерть таксиста Данна в декабре предыдущего года явилась следствием нападения Питера Мануэля. Основываясь на известных сейчас материалах, этот вердикт следует признать ошибочным, по-видимому, служба коронера таким вот незатейливым образом постаралась приукрасить статистику и объявила нераскрытое преступление раскрытым. Тем более что сам-то Мануэль уже был казнён, а значит, доказывать его вину было незачем и негде.

Уже после вынесения коронерским жюри упомянутого выше вердикта журналисты отыскали Бриджит Мануэль, мать убийцы, и задали ей вопросы, связанные с оценкой случившегося с её сыном и обоснованностью обвинений. В отличие от своего мужа, демонстративно настаивавшего на полной невиновности сына, Бриджит сохраняла здравомыслие и пыталась быть объективной.

Джеймс Мануэль, старший брат осуждённого, поддерживает мать на выходе из здания суда.

Она признала – хоть такое признание непросто ей далось! – что сын, по-видимому, делал те страшные дела, в которых его обвиняли, и суд в целом оказался справедлив. Однако обвинение Питера в убийстве таксиста Данна, по её мнению, являлось ошибочным. Бриджит не была знакома с материалами расследования и потому не могла оценить весомость улик, но утверждала, что, по её мнению, Питер утром 7 декабря возвратился из Ньюкасла, и пил вместе с нею чай в те самые часы, когда убийца перетаскивал труп таксиста по вересковой пустоши.

Хотя эти слова, разумеется, уже ни на что не могли повлиять.

Питер Мануэль являет собой практически эталонный образец серийного убийцы-«дестроера» [от английского слова «destroy» – разрушение]. Это совершенно особый тип многоэпизодных преступников, чья агрессия хотя и имеет сексуальную природу, тем не менее не предполагает совершения полового акта с жертвой. На протяжении многих десятилетий убийства, совершаемые «дестроерами», ставили в тупик как криминологов, так и сотрудников правоохранительных органов, вынужденных их расследовать. Само понятие «убийство с неочевидным мотивом» появилось именно для обозначения аномально жестоких и как будто бы бессмысленных преступлений, совершаемых «дестроерами».

Сейчас, конечно же, природа побуждений таких преступников представляется хорошо понятной. Преступником управляет мощное либидо, или, выражаясь проще, сильное половое влечение, которое он удовлетворяет в процессе жестокого убийства, как правило, не имеющего никакого рационального целеполагания. Сексуальная разрядка убийцы происходит либо во время совершения преступления, либо вскоре после него [в процессе воспоминаний о содеянном и повторного переживания обстоятельств нападения], и при этом таковая разрядка не предполагает полового акта. Убийца испытывает сильный и очень яркий оргазм вовсе не от сексуального соития или его имитации, а от осознания безраздельной власти и чудовищности причиняемых жертве страданий, причём семяизвержение происходит у него зачастую спонтанно и без каких-либо специальных манипуляций.