Каллаган прошел мимо небольшой сцены, на которой стояло пианино и, толкнув боковую дверь, шагнул в небольшой коридор. В конце коридора виднелась открытая дверь.

Каллаган вошел в нее и оказался в маленькой комнате, грязной, темной и неуютной. Всюду была пыль. В конце комнаты за конторкой сидел Братец Генни.

– Хэлло, Генни, – сказал весело Каллаган, посмотрел на полузакрытые глаза Генни и дрожащие руки. Все было ясно.

– Так ты снова накачался наркотиками? Ну и вошь ты, Генни!

Братец Генни крепко сжал пальцами левой руки правую руку.

– Послушай, Каллаган, – хрипло сказал он. – Убирайся отсюда!.. У меня здесь есть пара ребят, которые могут помочь тебе, если ты не уйдешь сам. Я не боюсь тебя, Каллаган. Убирайся отсюда…

И он начал бормотать что-то совсем невнятное.

Каллаган сделал два шага в сторону Братца Генни, поднял правую руку и влепил Братцу Генни крепкую пощечину.

Братец Генни начал хныкать, но вдруг неожиданно ударил Каллагана правой ногой в грудь. Каллаган упал, как подкошенный. Братец Генни с проклятиями схватил со стола нож и кинулся к Каллагану…

Тот, не торопясь вставать, резко ударил правой ногой Генни в колено. Он рухнул на стул.

Каллаган медленно встал и руками в перчатках отряхнул пальто. Потом пододвинул себе стул, стер с него платком пыль и сел напротив Братца Генни.

– Это серьезное дело, Братец Генни, – сказал он, – Послушай-ка, сейчас незачем устраивать истерику и волноваться. Уже слишком поздно…

– Какого черта тебе нужно? – раздраженно спросил Братец Генни. Он смотрел куда угодно, только не на Каллагана. – Что тебе нужно от меня, проклятый гад, проклятая сволочь, да.

– Не смеши меня, – сказал Каллаган. – И не груби. Я же к тебе хорошо отношусь, Генни. Правда, я один раз чуть не пострадал из-за тебя, когда я сидел и ждал, а Азельда сумела позвонить и один из твоих негодяев подкараулил меня… Правда, ему не стало легче.

В уголке рта Братца Генни показалась струйка слюны. Лицо начало дергаться. Это было страшно и отвратительно.

– Успокойся, Генни, и расслабься. Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это спокойно сидеть и слушать меня, и тогда все кончится хорошо. Если ты не успокоишься, завтра тебя арестуют за соучастие в убийстве. В убийстве, понял?

– Ты проклятый лжец, Каллаган.., вшивый лжец… Ты блефуешь. На мне ничего нет! Каллаган встал и усмехнулся.

– Я хочу занять у тебя на минутку пишущую машинку, Генни. Ты не возражаешь, если я поупражняюсь в печатании?

Он прошел через комнату к другому столу, на котором стояла пишущая машинка, сунул в каретку четверть листа и начал печатать. Братец Генни подошел к нему сзади и вяло схватил его за руку, пытаясь помешать.

Каллаган оглянулся и стряхнул его руку. Генни потянулся за палкой, но коротким тычком в живот Каллаган заставил его опуститься на стул. Генни опустил голову на грудь… И горько заплакал.

Каллаган печатал двумя пальцами. Клавиши жутко щелкали и производили на Братца странный эффект. Он перестал плакать, выпрямился на стуле и уставился на Каллагана.

Каллаган закончил печатать. Он вынул из пишущей машинки лист и прочел напечатанное.

– Дьявольски забавная вещь, – сказал он. – Я допускаю, что это одно из тех совпадений, о которых можно прочитать только в книгах. Я нашел это у Азельды Диксон. Она была настолько небрежной дурой, что не сожгла его. Письмо напечатано на этой пишущей машинке: она печатала его здесь в прошлую субботу утром или днем… Зная Азельду, я бы сказал, что это было днем.