– Я прекрасно понимаю почему. Когда вы живете в самой красивой части света, незачем куда-нибудь уезжать, не так ли?

– Что-то похожее я и чувствую. Хотя я, конечно, не был больше нигде и не могу сравнивать. Осенью мне придется поехать в Лондон на свадьбу сестры. Это будет моя первая поездка в столицу.

– Вам понравится там, – сказала Джин, – а потом вы будете рады вернуться домой.

– Не хотите прогуляться на свежем воздухе? – спросил Ховард. – Кажется, все вышли погулять.

– Я только что вошла, – ответила она. – Но там гораздо прохладнее и красивее.

И они вышли в сад. Она взяла его за руку и закрыла глаза, вдыхая запах роз, и он повел ее смотреть на них, хотя розовый сад находился с другой стороны дома и не был освещен фонариками и там вообще ничего нельзя было рассмотреть.

– Никогда не забуду этот запах, – сказала Джин. – У нас в Монреале есть розы, но здесь они пахнут как-то по-особенному. Этот запах всегда будет ассоциироваться у меня с запахом Англии. Я люблю Англию.

Вот тут-то Ховард и поцеловал ее. Неумелым поцелуем, явно первым в его жизни, как и в ее. Сначала он поцеловал ее из-за темноты в щеку, а потом в губы. И хотя объятие длилось всего лишь несколько мгновений, оба задыхались, когда все кончилось, и благодарили темноту за то, что та скрывала их горящие щеки..

– Мне очень жаль, – сказал он.

– А мне нет, – быстро ответила Джин.

– Лучше я провожу вас обратно на лужайку, – сказал Ховард. – Я не подумал. Не нужно было приводить вас сюда.

– Но я рада, что вы это сделали, мистер Кортни, – сказала девушка, беря его за руку и легко ступая рядом с ним, в то время как он торопливо шагал по дорожке, ведущей к дому, к лужайкам и фонарикам.

Глава 9

Мэдлин не кокетничала. Хотя лицо ее пылало, а глаза сияли, поведение ее было совершенно непосредственным. Она была счастлива.

Капитан Хэндз понравился ей сразу же. Он был ненамного выше ее, но широкая грудь и мускулистые плечи делали его фигуру достаточно внушительной. Благодаря военной выправке он хорошо держался. Лицо его было довольно красивым, темно-коричневые волосы – густыми и блестящими.

Но важнее внешности было то, что капитан Хэндз был серьезным молодым человеком, который смотрел ей прямо в глаза и поддерживал серьезный разговор на любую тему. Он выгодно отличался от тех, с кем она привыкла пококетничать. Она заинтересованно расспрашивала капитана о его семье и доме, о его жизни офицера и стремлениях в будущем. И хотя она беседовала и с другими гостями, охотно участвовала в шарадах и смеялась с Перри, когда их команда ловко одержала победу, все ее внимание было устремлено на укрепление этого нового знакомства, этой новой надежды на свое будущее.

Перед ужином они с капитаном вышли в сад, как это сделало большинство гостей, и вместе подышали свежим воздухом, ароматом роз, восхитились фонариками и прошлись по лужайкам.

– Рододендроны, конечно, не чета розам, – сказала Мэдлин, – по пахнут они так же приятно. – Она подошла к кусту и понюхала цветок. – Как красиво летом!

Должно быть, капитан Хэндз согласился с ней. Должно быть, он решил, что она соответствует окружающей красоте. Он остановился рядом с ней, сжав руки за спиной, наклонился и поцеловал ее.

Она подавила желание прореагировать на это со свойственной ей бойкостью. Обычно такие вещи раздражали Мэдлин. Ее застигли врасплох. Поцелуй Мэдлин принадлежал к тем, которые даруются, а не к тем, которые берут без спроса. Когда капитан поднял голову, она улыбнулась.

Хэндз серьезно смотрел на молодую женщину.

– Должен ли я принести свои извинения? – спросил он. Она все еще улыбалась.

– Только если вы сожалеете о содеянном, – ответила она.