— Думаю, все же, что таких спецов у них нет. Сами ведь знаете, местная тайга практически идентична той, староземной. И наш Юра в ней ориентируется, как хозяйка на собственной кухне. Турки же традиционно проживают в совершенно других климатических условиях. От них скорее можно ожидать специалиста по горным условиям.

— Пусть так, — продолжал настаивать безопасник. — Но для того, чтобы издалека посмотреть, много знаний не нужно. Вот вы, Андрей Владимирович, сможете увидеть со стены крепости человека, прячущегося в кустах на границе леса? А если он наденет маскхалат?

Бородулин ненадолго задумался, привычным жестом потеребив подбородок.

— Но тогда у них выходит весьма неприятная ситуация: если они инициируют переговоры, то сразу оказываются в положении слабого. Судя по тому, как насколько активно они прогибают под себя все доступные поселки, амбиций у них полно. Вернее, у их лидера. Понятное дело, что его это не устраивает, но и способов исправить ситуацию у него практически нет. Разве что…

Бородулин замолчал, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль.

— Разве что?.. — подтолкнул его к продолжению Михайленко.

— Вы сами, понимаете, Станислав Наумович, что простых способов у них нет. Но если амбиции возьмут-таки верх, а это весьма вероятно, они могут пойти на какую-нибудь авантюру, разом поставить на кон всё.

— Звучит логично, — согласился безопасник. — А как, вы считаете, они могут действовать? Заложников захватывать? Но это неэффективно. Мы можем в ответ просто уничтожить их группировку подчистую. Да, это жестоко, и потери с нашей стороны будут наверняка. Зато мы раз и навсегда избавимся от такого головняка. И наверняка турки это прекрасно понимают.

— Нет, — продолжил размышлять вслух Бородулин, — заложники — это слишком очевидно, это лежит на поверхности. Думаю, они попытаются предпринять что-то более дерзкое, неожиданное. Такое, чтобы мы и подумать не могли, и от их наглости ошалели. С другой стороны, им нужно, по возможности, уравнять с нами силы. Скажите, Станислав Наумович, насколько возможен захват Баязета?

— Вообще невозможен. Причем, ни днем, ни в ночное время. Людей на стенах достаточно, тепловизоров и прочей электроники тоже хватает. А пара пулеметов на стене выметут всех нападающих, с какой бы стороны они не подошли.

— Вы говорите про штурм в лоб.

— Что в лоб, что с тылу, там хватит людей, чтобы отбиться. Мы с вами обсуждали, у турок сейчас под ружьем от силы полтора десятка. И таким числом крепость не захватить.

— А если не в лоб? У нас проверяют машины на въезде?

Прежде, чем ответить, Михайленко молчал целых пять минут. Бородулин успел допить свой чай и заново наполнить кружку.

— А вы знаете, для них это может быть вполне успешным вариантом, — внезапно сказал безопасник. — Сверху, со стены, лица водителя не видно, стекло бликует. Ворота перед ней откроют. Ну а потом рывок к донжону, и через минуту-другую башня будет в их руках. Ну а стены можно и после зачистить. Да, Андрей Владимирович, это могло бы прокатить. Но теперь уже не прокатит.

— Конечно. Корнева я предупрежу, пропускной режим они поменяют.

— Это конечно. Но надо сделать не так.

— А как?

— Вот слушайте: чтобы провернуть такой трюк, им сперва надо захватить машину, для этого — устроить засаду.

— Но между Форт-Россом и Баязетом четыре сотни километров! Где вы собираетесь ловить турок?

Михайленко не удержался от подначки:

— Это элементарно, Ватсон! Машина для такой операции требуется целая, чтобы не возбудить подозрения охраны.