– Когда я пришел сюда, – объясняю я, – я заполнял бланк о трудоустройстве. Там все мои прошлые работы.

Рейнолдс кивает:

– Там значится, что последние лет двенадцать вы свободный писатель. То бишь сам себе наниматель.

– Не думаете же вы, что все это время я писал и еще работал на авиазаводах.

– А кто вас знает, Диллон?

– Так вот я говорю, что не работал.

– Так вы больше не коммунист, не так ли?

– Я же сказал, нет.

– Вы порвали всякие сношения с партией в 1938-м?

– Да.

– Положим. И вот, несмотря на сей факт, коммунистическая партия снабжает вас новенькой машиной и деньгами, чтоб вы пересекли чуть ли не полконтинента и прибыли сюда, дабы устроиться здесь на работу.

– Но послушайте...

– Человек, обвиняемый в незаконной профсоюзной деятельности, которому грозит десятилетний срок, дает вам машину и деньги, чтобы вы приехали сюда. Зачем?

– Я не отвечаю на этот вопрос.

– Можете не отвечать, Диллон. Можете пригласить адвоката, если вам необходимо.

– Адвокат мне не нужен. Но мне не нравится такая логика, когда за уши притягивают разные вещи, вроде того, бью ли я еще свою жену. Я уже говорил, как я получил эту машину.

– Расскажите еще раз.

– Я встретил Майка Стоуна на Главпочтамте. Я рассказал ему, что хотел бы сменить обстановку и перенести свои исследования в другую область. Он познакомил меня со своим адвокатом, а тот дал мне машину, чтобы я перегнал ее сюда. Не в пользование, а только чтобы перегнать. Вот и все.

– Но с какой стати Стоуну было так заботиться о том, чтобы вы оказались здесь? Вы уже не в партии. Почему он должен был оказывать вам такую любезность?

– А что тут такого?

– Не задавайте вопросов. Я здесь задаю вопросы.

– Я ответил. «А что тут такого?» – единственный возможный ответ. Никаких проблем. Машину надо было перегнать сюда, а Стоун прекрасно знал, что я не раздолбаю ее и не смотаюсь с ней. Вот и все дела.

Тут вступает шеф охраны:

– Вообще-то, мистер Рейнолдс, ребята все время перегоняют сюда машины со Среднего Запада. Это уменьшает дорожные расходы. А дельцы оттуда с готовностью отдают таким перегонщикам права на машину и немного бабок, чтобы те доставили машину сюда.

У меня чуть челюсть от удивления не отвисла. Я даже почувствовал себя увереннее. Но Рейнолдс явно пропустил это мимо ушей.

– Мистер Болдуин, – говорит он. – Насколько мне известно, у вас там в складском помещении дикая неразбериха. Детали исчезают, на них неправильные сопроводительные документы; недоделанные детали и те, что должны находиться в других цехах, оказываются у вас, отчего вечные задержки и проволочки. Когда все эти беды начались?

– Ну, месяцев шесть-семь назад.

– То есть когда Диллон устроился сюда на работу?.. Минутку.

Дверь приоткрылась, и человек, очень похожий на Рейнолдса, просунул голову.

– Ничего, – проговорил он. – Несколько книг, но все из публичной библиотеки.

– Благодарю, Джек.

Дверь закрылась.

– Насчет вашего вопроса, – говорит Болдуин. – Вы правы, все неприятности действительно начались где-то с приходом Дилли. Но к этому времени мы как раз начали разворачивать производство на полную мощность. Мы получили первые крупные правительственные заказы. До того заказ на дюжину самолетов считался событием. Сущий ад начался шесть-семь месяцев назад.