— Что такое? — В тоне Гроссе беспокойство, участие.

— Болит, проклятая. Сил моих нет.

— Потерпи еще денек. Я сам сделаю тебе операцию, выкарабкаешься.

— Ох, скорей бы…

— Кто привез тебя в нашу контору? — как бы между прочим осведомился Гроссе.

— Мой домашний врач.

— По чьей рекомендации?

— Одного старого приятеля. Он избавился здесь от болезни, признанной врачами неисцелимой.

— Кто такой? Не мой ли пациент?

— Извини, не могу назвать его имени. Он подписал какой-то контракт о соблюдении тайны.

— Понятно. Ну а Долли? Она в курсе?

— Нет, что ты! Разве можно женщинам доверять тайны?

— Отлично.

— Что «отлично»? — не понял Браун.

— Хочу сказать: что все будет отлично. Одного не могу понять: почему ты записан у нас под чужой фамилией?

— Мой друг посоветовал не называть себя. Заведение уж больно сомнительное, хоть и работают на совесть.

— Вот как! — Глаза Гроссе сверкнули.

Двери раздвинулись — в палату вошла Клара с миниатюрным аппаратом в руках. Она остановилась в нескольких шагах от больного, выжидательно глядя на Гроссе.

— Тебе назначена ЭКГ? — Гроссе разыграл неведение. — Что, и сердечко пошаливает?

— Понятия не имею. А собственно, спроси лучше, что у меня не пошаливает. — Браун тяжело вздохнул.

— Не буду мешать. Когда покончишь с процедурами, снова загляну, поднялся Гроссе.

Дойдя до дверей, он остановился. Лежащий не мог его видеть.

Ни слова не говоря, Клара откинула одеяло, тщательно закрепила электроды. Покончив с приготовлениями, бросила быстрый взгляд в сторону двери: Гроссе кивнул головой. Клара заставила себя обратиться в автомат, четко выполняющий заданную программу. Отключив трансформатор, недрогнувшей рукой она вставила вилку в розетку.

Тело Брауна задергалось в конвульсиях. Выждав определенное время, Клара выдернула шнур из сети. Стараясь не смотреть на обмякшее тело, быстро собрала электроды.

Гроссе был уже рядом. Привычным движением схватил запястье — пульс не прощупывался.

— Моментальная остановка сердца, — констатировал он. И мрачно добавил: — Не сердись, Эдмонд, дружище. Мне искренне жаль, что так случилось.

Точно в назначенное время вошел Джек. Его беспокойный взгляд метался от распростертого на постели тела к лицам безмолвствующих коллег.

— Вот результаты безответственности маклера, — назидательно проговорил Гроссе. — Мне пришлось ликвидировать своего близкого друга.

Он попытался поймать убегающий взгляд Джека, найти поддержку в застывшем лице Клары. Неужели они не понимают, что именно он, а не Браун нуждается сейчас в сочувствии.

— Тело переправите в контору маклера номер два. Оттуда известите миссис Долли Браун, проживающую в нашем городе, — он назвал адрес, — о внезапной кончине ее супруга. Ей надлежит объяснить: болезнь оказалась настолько запущенной, что больной, не дотянул до операции — не выдержало сердце.

— Будет исполнено, шеф.

— Контору закрыть, чтобы и следа не осталось. Как обстоит дело с маклером?

— …Его тело в операционной. Им занимается патологоанатом, — ответил Джек. Он был бледен, подавлен, но пытался скрыть, какую панику вызвали среди сотрудников Нижней клиники предпринятые Гроссе меры предосторожности.

Люди Гроссе успели привыкнуть к тому, что жертвой бизнеса становятся уличные простофили, но так бесцеремонно расправиться с клиентом… больше того — со своим же работником — это уж слишком! И что самое страшное — один неверный шаг, и та же участь может постигнуть любого.