- Конечно, не значит, - не уступала Инга.- Но ты не можешь заставить нас думать как ты.

- Могу. - Сказала Лана, будто печать поставила.- Вас могу. Потому что вы - мои дети и я в ответе за ту психологию, с которой выпускаю вас в жизнь. Точно так же как вы будете в ответе за ваших детей.

Не найдясь, что возразить, Инга лишь поджала губы.

Вика хранила молчание. Обдумывая слова матери, она пыталась услышать отклик на них в своей собственной душе. И отклик пришел. Неожиданно для себя самой она проговорила:

- Все, что мы делаем и думаем в этой жизни, иллюзия. Мы сами создаем свою реальность, а потом ей подчиняемся. То, что делают американцы на Холлоувин, их иллюзия. Все, что ты, мама, думаешь по этому поводу, твоя иллюзия. Ты и только ты делаешь ее реальностью. Для себя.

- Э-э... Эй, Вика! Куда это тебя занесло? - Слушая сестру, Инга даже рот приоткрыла.

Лана воззрилась на свою 15-летнюю дочь так, будто видела ее впервые.

- Где ты это вычитала? - наконец пробормотала она, растерянно.

- Нигде. Я просто говорю то, что знаю. Кстати, все эти страшные, восставшие из могил покойники в американском кино - сплошная фантазия и выдумка. Любому ясно, что после смерти душа освобождается от тела. Тело одежда души. Как только его сбросят, оно начинает за ненадобностью разлагаться. И уж, конечно, оно не может само вылезать из могил и бродить по земле. Умершие приходят к нам, если нужно, в том облике, в каком они были при жизни, а не после смерти.

- Не обращай на нее внимания, мама. Она у нас всегда была фантазеркой, не от мира сего. - Вынесла заключение старшая сестра. - У нее мозги набекрень.

Глава 11

Хотела того Лана или нет, а “праздник” Халлоувин все-таки настал. Уже на подступах к школе Инга и Вика возбужденно озирались по сторонам. Практически каждый студент добавил холлоувинский штрих к своему внешнему виду. Не был исключением и класс Вики. Интересно, как отнесется к этому мисс Уайт, - подумала она. - Бедная старушенция наверняка брякнется в обморок или отправит весь класс в туалетные комнаты приводить себя в порядок

Как всегда, одним из последних заявился Ник. После того оскорбительного инцидента в коридоре Вика старалась не замечать его. Она попросила Майкла поменяться с ней местами, что дало ей возможность избавиться от угнетавшего ее соседства. Что же касается Ника, то он теперь не только не пытался  задираться, но и явно побаивался ее. Усевшись на свое место, он вытащил из портфеля  нечто вроде резиновой шапочки и натянул ее себе на голову до самых бровей.“Шапочка” была сделана в форме макушки черепа с торчащим в нем по самую рукоятку но- жом, из под которого словно бы стекала на лоб рельефная, ярко алевшая струйка крови. Ник повернулся к Вике и, растянув рот до самых ушей, улыбнулся персонально ей, издав при этом угрожающе шипящий звук. Вика вскрикнула. Во рту у него не было ни единого зуба.

Дверь широко распахнулась и в класс ввалился Келли, плотненький, безобидный паренек, всегда выбиравший себе место в уголке под стенкой. Он втащил большую, такую же круглую, как и он сам, тыкву и, отдуваясь, тяжело опустил ее на учительский стол.  Вслед за ним в дверном проеме появилась опиравшаяся на клюку сгорбленная старуха с длиннющим крючковатым носом, со спутанными седыми патлами, торчащими из-под дырявой соломенной шляпы, в сером балахоне с капюшоном и с рюкзаком на спине.

- Thank you, darling. Take your seat,- прошамкала она надтреснутым хриплым голосом, и тогда только Вика с изумлением признала в крючконосой ведьме мисс Уайт.- Happy Halloween, students! - приветствовала она класс, явно очень довольная собой. Класс ответил ей аплодисментами.

- Wow! Cool! - раздалось сразу  несколько голосов.

Вика обратила внимание, что бусы и серьги мисс Уайт представляли собой нанизанные на шнурок маленькие черепа.