Испокон веков летали сюда комары с поймы реки в поисках джейранов, косуль, волков, лисиц и песчанок. Но звери давно исчезли с этих мест, истребленные человеком, а комариный обычай остался.

Прилетели две стрекозы и, выписывая замысловатые зигзаги, начали носиться вокруг нас, вылавливая комаров.

Потемнело. Давно стих ветер. Удивительная тишина опустилась на землю. Но вот запел сверчок, ему ответило сразу несколько других, и зазвенела пустыня хором.

Исчезли стрекозы.

Давно выпит чай. Пора разворачивать спальные мешки, натягивать полога. Но едва только на землю разостлан большой светлый тент, как над ним замелькали в воздухе два странных танцора. Они заметались из стороны в сторону, то взлетая кверху, то падая вниз. Какие-то странные большекрылые с задранными кверху брюшками и очень быстрые. Не уследить за ними глазами.

Для чего же им белый тент? Разве только потому, что над его ровной поверхностью можно носиться с большой скоростью без риска наткнуться на препятствие и разбиться? Им, быть может, над ним видней, легче показать акробатические трюки, разыграть свои брачные ночные пляски.

Мы озабочены. Как нам поймать шустрых незнакомцев? Неудачные взмахи сачком их пугают, они исчезают. Но ненадолго. Наверное, уж очень хороша для них танцевальная площадка.

Наконец, удача, один трепещет в сачке.

Кто же он такой?

Всем интересно узнать, все лезут головами в сачок, не проберешься никак туда сам.

Осторожнее, лишь бы не выпустить! Вот он, наконец, в руках трепещет широкими крыльями, размахивает длинными усиками с крупной булавкой на кончиках. Это аскалаф! Родственник муравьиным львам, златоглазкам, мантиспам. Редкое и таинственное насекомое пустыни. Образ жизни его не изучен. Личинки аскалафа — хищники. Днем их не увидеть. Они охотятся на различных насекомых, поймав добычу, убивают, высасывают, а остатки цепляют на себя. Обвешанные обезображенными трофеями своей охоты, они ни на что не похожи.

Аскалаф поднял свои чутьистые усики и приготовился взлететь в воздух.

В проволочном садочке аскалаф всю ночь шуршал своими широкими крыльями. А утром уселся в уголок, простер кпереди усики, брюшко забавно задрал вертикально кверху. В такой позе на кустике его не отличишь от колючки. Может быть, поэтому аскалафа так трудно увидеть днем. Попробуй различи его на сухом растении!

Ноев ковчег

Яркое зеленое пятно среди светло-желтой и выгоревшей на солнце глинистой пустыни казалось необычным. Оно сверкало на солнце, как драгоценный камень в золотой оправе и переливалось оттенками от светло-сизовато-зеленого до сочной темени малахита.

Нам надоела долгая и пыльная дорога. Надоел и горячий ветер. Он врывался через поднятое лобовое стекло и, казалось, дул из раскаленной печки. Поэтому зеленое пятно в стороне от дороги невольно повлекло к себе, и мы, решительно свернув в сторону, вскоре оказались в обширном круглом понижении среди выгоревших пустынных холмов. Здесь в бессточной впадине весной скоплялась вода, образуя мелкое озеро. Оно, обильно напитав влагою почву, постепенно высохло, и вот теперь среди суши, когда вокруг все замерло, убитое солнечным жаром, здесь росла хотя и коротенькая, но пышная зелень. Следы овец говорили о том, что эта зелень не раз объедалась, но упрямо боролась за свою жизнь и тянулась кверху.

Зеленая чаща была разноцветной. Снаружи ее окружала сизоватая татарская лебеда. К середине от нее шло широкое зеленое кольцо мелкого приземистого клевера. К нему примыкала узкой светло-серой каймой птичья гречиха и, наконец, весь центр этого большого роскошно сервированного блюда занимала крошечная темно-зеленая травка с миниатюрными голубыми цветочками.