— Что ты задумал?

— У Энквена только одна уязвимая точка — антенна, — прошептал Волга. — Если он набросится, нужно ударом вывести ее из строя, тогда он потеряет координацию движений. Это наш единственный шанс. Ясно?

— Ясно.

— Ты будешь в засаде — на случай, если Энквен ринется в окно, — сказал Волга.

Волга, неслышно ступая, подкрался к крыльцу. Дом Ливена Брока он знал как свои пять пальцев. Старик любит порядок. Так и есть! Тяжелые садовые ножницы и лопата с коротким черенком лежали на месте.

— Возьми. Мне ножницы, тебе лопата, — сказал Волга, протягивая товарищу «холодное оружие». — Лопата потяжелее.

Карбенко взялся за влажное от ночной сырости древко.

— Только бей плашмя, — предупредил Волга. — Нужно его оглушить.

Карбенко, взяв лопату наизготовку, словно штык, двинулся на боевую позицию под окном.

Волга осторожно поднялся на крыльцо. Входная дверь отворилась, не скрипнув. Сжимая ножницы, он подошел к двери, ведущей в кабинет Ливена Брока. Ворсистый пластик поглощал звук шагов. Таким же пластиком Ливен Брок обклеил и стены: он любил тишину. И все-таки странно, что робот его не слышит. Занят чтением? Отключился? Или его чуткие анализаторы притупились?

Алексей приник к двери. Прислушался — тихо. Сталь ножниц холодила ладонь. Честно говоря, он слабо представлял себе, как справится с Энквеном. На данной стадии обучения единственная уязвимая точка белкового робота — основание крохотной параболической антенны, расположенной на макушке. Попасть туда в единоборстве с гибким и сильным Энквеном — все равно что с лету прострелить подброшенное кольцо.

Но выбора не было.

Приподняв над головой ножницы, Алексей рывком открыл дверь…

После пинг-понга Федор отправился в свою комнату. Нужно было разложить вещи и, кроме того, почитать на сон грядущий.

К лифту вел широкий, как проспект, коридор. Многоэтажный улей жилого корпуса постепенно замирал. Но еще хлопали двери, курсанты бегали друг к другу в гости, осваивались на новом месте, которое на много месяцев должно стать их домом. Завтра с утра начнутся трудовые будни.

Федор шел не спеша, поглядывая по сторонам. Двое курсантов вывешивали на стене просторный лист «Молнии». «И когда успели?» — подумал Федор. В другое время он остановился бы просмотреть стенную газету, но теперь только скользнул взглядом по пестро изукрашенному листу: интересная книга влекла его, как магнит.

— Федя, перекинемся в пинг-понг? — окликнул Икарова долговязый курсант, шедший навстречу, и подбросил на ладони целлулоидный мячик.

— Я только что с поля боя, — улыбнулся Федор, замедляя шаг.

— Со щитом или на щите?

— Увы!

— Победить Икарова может только Май. Угадал?

Федор развел руками.

— Ладно, до завтра на полигоне.

— До завтра, — кивнул Федор.

Пригладив влажные после душа волосы, Федор открыл дверь в свою комнату. В первый момент курсанту показалось, что он ошибся дверью: в полутьме вечерних сумерек в глубине комнаты перед ним маячила какая-то фигура.

— Простите… — произнес Федор и сделал шаг назад.

— Входите, молодой человек. Вы не ошиблись дверью, — будто угадав мысли Федора, произнес незнакомец. Голос у него был низкий, чуть надтреснутый — голос пожилого человека.

Глаза Федора немного привыкли к полутьме комнаты, и он успел рассмотреть, что гость был в плаще, под которым угадывалась сильная фигура. Руки он держал в карманах.