— Люблю, — она спорила даже во сне.

Квардинг вскочил и заметался по комнате. В нем поселилось непонятное беспокойное чувство, которое он никак не мог истолковать. Демон злился, что девчонка так спокойно спит, в то время как…

Любит его? Глупая. Не может этого быть! Не с ним. Любит…

Он провел ночь, меряя шагами балкон. Туда-сюда, туда-сюда. Хорошо хоть дождь кончился… Предводитель воинства Ада старался ходить тихо, почему-то не желая будить спящую. Но, едва небосвод начал бледнеть, невеликое терпение Амона иссякло окончательно. Он выглянул в коридор и отдал короткий приказ Фрэйно — принести одежду нииды, и только после этого посмотрел на сладко сопящую рабыню. Она лежала, обнимая подушку, маленькая, тоненькая и… такая настырная. Вернулась к нему. Всегда возвращалась.

— Кэсс, просыпайся.

Уже приученная к мгновенным пробуждениям, она села на постели, потирая ладонями лицо.

— Еще темно. Неужели на тренировку? — простонала, не открывая глаз.

— Ты меня не любишь, — сказал, наконец, Хозяин упрямой невольницы вслух то, что твердил себе на протяжении всей ночи.

Девушка замерла, открыла глаза, и посмотрела на мужчину так, словно он разбудил её обсудить позднее творчество Пикассо или поговорить о проблемах нереста осетровых. Словом, как на сумасшедшего, одолеваемого навязчивым бредом.

— Ты меня для этого разбудил? — уточнила на всякий случай.

Он стремительно склонился.

— Отвечай!

— А, так это вопрос, — Кассандра взъерошила волосы и потянулась.

Он смотрел на розовое, горячее от сна тело и лицо каменело. Однако коварная соблазнительница сделала вид, что не заметила этого долгого и слишком пристального взгляда.

— Можно я хотя бы умоюсь и оденусь? Мне так проще с тобой соглашаться. Пожалуйста, — увидев, что глаза демона стали звериными, попросила она.

— Все там, — махнул он рукой в направлении соседней комнаты.

Однако пока ниида поспешно совершала утренний туалет, за закрытой дверью раздавались нетерпеливые нервные шаги. Да что с ним? Она вышла, вытирая лицо полотенцем.

— Ты меня не любишь, — кинулся к ней квардинг, выхватывая и отшвыривая прочь полотенце.

Рабыня посмотрела спокойно, мягко взяла Хозяина за плечи, чувствуя, как он напрягся от этого касания.

— Я поняла. Не люблю. Если тебе так проще. Больше никогда об этом не заикнусь, только не мечись, — сказала девушка, с облегчением видя, как гаснет в желтых глазах свирепый огонь.

Вот ведь глупая! Для чего все усложнила? Зачем сказала? Он от ее прикосновений до сих пор шарахается, привыкнуть не может, а теперь что?

Демон пристально смотрел на неё, и в зверином взгляде была боль.

«Кася, почему в твоей жизни все так сложно? Почему?»

— Амон, ты же всегда знаешь, что я чувствую и думаю.

Он медленно покачал головой.

— Я закрылся, — через некоторое время ответил мужчина, отвернувшись.

— Почему?

— Я… — он передернул плечами, и вышел на балкон.

Он не справится со Зверем, если это неправда. Не справится. Он УЖЕ не справлялся. Кэсс вдруг стало смешно. И жалко его. Все же хорошо, что он сейчас её не читает. Жалость квардинг никогда бы не простил.

Легкое прикосновение к плечу, от которого по телу побежали горячие волны, заставило его оглянуться.

— Мне уйти, да? — спросила она с тоской.

— Нет. Никуда ты не пойдешь, — прорычал он. — Ты будешь со мной.

Девушка улыбнулась и взъерошила короткие волосы.