— За мной! — прошептал Лукойо и побежал между жилищами, пытаясь вспомнить, в какой стороне лежит широкая дорога. Казалось бы, ему удалось выбрать самый короткий путь к ней, Но жилища стояли в таком беспорядке, что то и дело приходилось петлять.

Да еще вдруг откуда ни возьмись, яростно лая, выскочила громадная собака.

Лукойо остановился и попятился, удивленный настолько же, насколько испуганный. Пока он приходил в себя, вперед шагнул Глабур, взмахнул мечом и ударил животное. Оно захрипело и упало на землю.

Лукойо был потрясен — ведь в детстве собаки были среди его немногочисленных друзей! А эта была похожа на собак равнинных кочевников — почти наполовину волк. Собака осталась жива — она дышала, и Лукойо успокоился. Ему бы очень не хотелось становиться соучастником убийства невинного зверя, который занимался всего-навсего тем, чему его научили.

Будь на ее месте человек — это было бы совсем другое дело.

Огерн махнул рукой, и Лукойо обошел собаку и зашагал за великаном, на плече которого восседал закованный в цепи мудрец. Вид у Огерна был самый необычный — какая силища! Наверняка он не простой смертный!

«Но только не в чувствах, — подумал Лукойо. — Да и ум у него тоже как у простого человека».

Наконец они вышли к широкой дороге. Огерн остановился в тени хижины и кивнул Глабуру. Тот сложил ладони около губ, дунул в щель между большими пальцами, и получился крик совы, настолько похожий на настоящий, что Лукойо вздрогнул. Глабур запрокинул голову и стал чего-то ждать. Лукойо гадал: чего он ждет? Через некоторое время послышался крик ночного ястреба, и полуэльф понял: ответили другие охотники.

Все вышли на дорогу. Глабур снова крикнул совой, на этот раз ему сразу же ответила сова слева, а немного погодя — справа какая-то другая ночная птица, крик которой Лукойо был незнаком. Дальше они так и шли: Далван и Глабур время от времени останавливались и по-птичьи перекликались с товарищами, пока наконец не появилось еще двое бири.

— Но где же… те девятеро… что оставались около жилищ… воинов? — на бегу спросил Лукойо.

— Идут за нами, — ответил Огерн. — Медленно. Между… домами.

И тут из-за угла ближайшего дома выбежало с десяток воинов.

Глабур резко остановился, но Лукойо стукнул его, понуждая бежать дальше:

— Не стой! Они могут подумать, что мы в дозоре!

Глабур бросил на Лукойо изумленный взгляд, но тут же все понял и возобновил бег.

Однако воины так не подумали: они увидели бегущих людей, услышали крики и бряцание оружия в крепости и вывод сделали соответствующий. Они закричали и бросились за беглецами.

— Будем биться, вождь? — спросил Далван, ухмыляясь и доставая боевой топор.

— Будем, — отозвался Огерн и обнажил меч.

С луком тут было не развернуться. Лукойо сглотнул подступивший к горлу комок и выхватил один из двух новый ножей.

Тут солдаты нагнали их, крича и потрясая копьями. Древко первого копья Глабур перерубил, но наконечник второго пронзил его левое предплечье. Далван заслонился мечом, ухватил куруитское копье и вырвал его у воина. Звенели цепи Манало, но тут они служили ему защитой. Огерн колол и рубил направо и налево, отшвыривал от себя копья, перерубал древки, но на его груди и плечах уже алело три раны. Лукойо присел, и копье пролетело у него над головой, потом он, пригибаясь побежал и вонзил кинжал в грудь первого попавшегося куруита. Воин захрипел, отбросил копье и ухватил Лукойо за шею. Лукойо было очень больно, но он все же успел размахнуться и нанести куруиту новый удар под ребра. В это мгновение другой воин завопил и ударил Лукойо по руке древком своего копья.