Это и в самом деле была хорошая идея. Я тут же вошел в комнату Ван Фанъи и распахнул окно. Створки открылись и стали почти параллельны стене. Чэнь Цзюэ пошел на отчаянный шаг: он повис на раме, удерживая свой вес исключительно силой рук. Как оказалось, окна были сделаны на совесть и смогли выдержать вес взрослого человека. Петли тоже были в порядке: ничего не отсоединилось и не повредилось. По слухам, когда Гу Юнхуэй реставрировал Обсидиановый особняк, он использовал только высококлассные строительные материалы. Неудивительно, что окно выдержало.

Чэнь Цзюэ старался изо всех сил, но так и не смог уцепиться за раму слева. Хотя кончики его пальцев практически касались ее, шанса сделать рывок у него в таком положении не было.

Вернувшись в комнату Чжу Лисинь, Чэнь Цзюэ снял дождевик и попросил меня отнести его обратно в кладовку. Выглядел он удрученным. Опытным путем удалось выяснить, что Гу Юнхуэй не мог сбежать через окно. И мы начали продумывать новую версию.

– Мозги кипят… И ни одной ниточки, ведущей к разгадке – Чэнь Цзюэ вытер волосы бумажным полотенцем и надел кофту.

Секрет двух запертых комнат вызывал у него головную боль. По словам офицера полиции из муниципального бюро Сун Босюна, в обычное время Чэнь Цзюэ раскрывал подобные дела за два-три часа. Но на этот раз всё было иначе. Не будет преувеличением сказать, что эта загадочная ситуация – одна на миллион, у нее нет и не будет аналогов. Убийства в одном и том же месте с промежутком в двадцать лет… Боюсь, даже воскресший Шерлок Холмс не знал бы, что делать, как и Чэнь Цзюэ! От таких мыслей я даже стал невольно восхищаться хитростью преступника.

Силы промучившегося всю ночь без сна и как следует налазившегося Чэнь Цзюэ уже были на исходе. Он то и дело широко зевал, его полуприкрытые глаза слипались. Вернувшись в свою комнату и не дожидаясь, пока я что-то скажу, он рухнул на кровать, и через пару минут до меня донесся раскатистый храп. Я тихо вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.

Мне было интересно, как дела у Чжу Лисинь. Смерть Гу Яна стала для нее жесточайшим ударом. Я слышал, что Гу Ян с Чжу Лисинь обручились и в начале следующего года собирались сыграть свадьбу в Америке. Кто знал, что все так закончится… Возможно, стоило прислушаться к Чжао Шоужэню и покинуть Обсидиановый особняк. Но сыграло свою роль упорство Гу Яна в его желании восстановить справедливость в деле своего отца. Гу Юнхуэя поносили целых двадцать лет, и вот настало время раскрыть миру правду… Я вернулся к себе в комнату, чтобы упорядочить события последних нескольких дней.

В пятницу пятнадцатого августа мы с Чэнь Цзюэ прибыли в Обсидиановый особняк. Вместе с нами сюда приехал психиатр Тао Чжэнькунь. На тот момент здесь уже находились хозяин особняка Гу Ян, психолог-криминалист Ван Фанъи, иллюзионист Чжу Цзяньпин, ученый-физик Чжэн Сюэхун и девушка Гу Яна, Чжу Лисинь, которая отдыхала наверху. Вечером в Обсидиановый особняк прибыл офицер криминальной полиции Чжао Шоужэнь, и в итоге нас набралось девять человек. Чжао Шоужэнь рассказал нам о том, что ему довелось испытать в Обсидиановом особняке двадцать лет назад, а затем отдал Чэнь Цзюэ несколько досье с материалами дела, заключив с ним пари, что тот раскроет преступление в течение трех дней.

В субботу шестнадцатого августа Чэнь Цзюэ и я обыскали весь особняк и к тому же посетили пристройку в надежде отыскать какие-то зацепки. Гу Ян устроил в комнате собрание по обсуждению обстоятельств дела, где все переругались. Во второй половине дня мы полным составом играли в карты до позднего вечера. Я вместе с дядей Чаем пошел наверх, чтобы позвать Гу Яна, но без толку. Потом наверх пошла Чжу Лисинь в сопровождении Тао Чжэнькуня. Она поняла: что-то не так. Чжао Шоужэнь с помощью кусачек смог прорваться в комнату и обнаружил там труп Гу Яна.