Я позавтракал, принял душ и надел синий костюм, который купил шесть лет назад. Надевал я его один раз на свадьбу и пять раз на похороны. Сегодня будет шестой.

День выдался теплым и туманным, и поездка по автостраде к Южно-Центральному округу получилась спокойной и приятной. Я съехал с автострады во Флоренсе, свернул на запад по Инглвуд и попал прямо к воротам кладбища к северу от парка Голливуд. Кладбище располагалось на холмистой местности. Оно было большим, зеленым и ухоженным: дорожки посыпаны гравием, могильные камни и памятники в полном порядке. На одном из склонов был возведен зеленый навес, чтобы защитить гроб, священника и семью усопшего от лучей солнца. Рядом стояли катафалк, лимузин и еще два десятка машин. Люди только что приехали, старикам помогали подняться по склону. Я остановился рядом с джипом Джо Пайка и поднялся вверх, чтобы присоединиться к скорбящим. Джо стоял с краю, неподалеку я заметил Клевого Ти.

Под навесом для членов семьи были поставлены складные стулья в два ряда. Ида Лия Вашингтон сидела в центре первого ряда, справа от нее старик, слева — Шейлин с ребенком. Рэй Депент сидел за спиной миссис Вашингтон, положив руку ей на плечо. Он был одет в темно-коричневый твидовый костюм с эмблемой морской пехоты США. Увидев меня, Рэй что-то прошептал на ухо миссис Вашингтон, а потом встал, чтобы поздороваться. Я подошел к миссис Вашингтон и, пожав ей руку, принес свои соболезнования. Она поблагодарила меня за цветы и сказала:

— Сегодня утром мне позвонили из полиции, а также из городского совета. Насколько я поняла, это благодаря вам все узнают правду о моем мальчике Чарльзе Льюисе.

Я ответил, что хотя не считаю это своей заслугой, но так справедливость восторжествует. Она кивнула, посмотрела на меня долгим взглядом и сказала:

— Спасибо вам.

Я принес свои соболезнования старику, а потом Шейлин.

— А я тебя помню, — улыбнувшись, громко сказал Маркус, и Шейлин шикнула на него.

Она по-прежнему не испытывала ко мне симпатии.

Рэй Депент отвел меня в сторонку, рядом возник Джо Пайк. Клевый Ти наблюдал за ними из толпы.

— Как могло случиться, что эта сволочь Де Муэр гуляет на свободе? — спросил Рэй.

Я рассказал. Рэй выслушал меня с каменным лицом. Когда я закончил, он сказал:

— Ты помнишь, что говорил?

— Да.

— Ты говорил, что правосудие свершится. Ты говорил, что эта мразь заплатит за убийство Джеймса Эдварда. А то, что его место занял четырнадцатилетний придурок, вряд ли можно назвать торжеством.

Мне нечего было ему сказать.

— Людям из офиса окружного прокурора все известно. Они пытаются собрать улики против Де Муэра. И как только их наберется достаточно для суда, его арестуют.

— Дерьмо, — бросил Рэй Депент.

— Рэй.

— Этот подонок позвонил Вашингтонам. Говорил, что, если они будут болтать, он убьет ребенка. — Рэй указал на Маркуса. — Он угрожал несчастной женщине прямо в день похорон. Какой же грязной скотиной надо быть, чтобы так поступить?!

И на это мне тоже нечего было сказать.

— В гробу я видел Де Муэра, в гробу я видел окружного прокурора, — продолжал Рэй. — Я знаю, что делать. — И он вернулся к миссис Вашингтон.

— Я тоже знаю, что делать, — проронил Джо.

Я посмотрел на него.

— Господи боже мой, морская пехота, — пробормотал я.

Из толпы вышел Клевый Ти и что-то сказал Рэю Депенту, а потом священник начал службу. Минут через пять появился черный «монте-карло» Акима Де Муэра с тонированными стеклами и медленно проехал мимо ряда припаркованных машин. Динамики магнитофона ревели как сумасшедшие, заглушая голос священника. Священник замолчал и посмотрел на автомобиль, все повернулись вслед за ним.