Далее, посредством прецизионного трехмерного сканирования, мы формируем дубликат системы синапсов пациента в голазме и соотносим эту копию со структурой сенсорной стимуляции, общей для всех людей.

На третьем этапе производится перекрестный обмен заряженными оболочками из голазмы, и процесс повторяется, но в обратном направлении: мозг пациента А снабжается синаптическими связями пациента Б, а мозг пациента Б — синаптическими соединениями пациента А. В целом, отрегулированный процесс занимает всего лишь несколько минут. Никакого хирургического вмешательств, никаких болевых ощущений, никакого ущерба. Пациенту А передаются личность и память пациента Б, а пациенту Б — личность и память пациента А».

Марио медленно поглаживал подбородок: «Вы имеете в виду, что в конечном счете я — как таковой — на самом деле не являюсь Роландом Марио? И тот факт, что у меня в голове появляются мысли, свойственные Роланду Марио — не более чем иллюзия? И ни одна клетка этого тела не принадлежит Роланду Марио?»

«Не принадлежит — ни в коем случае и ни в малейшей степени. Вы, целиком и полностью... кому мы вас внушили? Я запамятовал... Ах да. Вас зовут Ралстон Эбери. Все клетки вашего тела, с первой до последней, принадлежат Ралстону Эбери. Вы — на самом деле Ралстон Эбери, всего лишь снабженный памятью Роланда Марио».

«Но как насчет моих желез и связанных с ними инстинктов? Разве они не влияют на личность Роланда Марио? В конце концов, поступки человека объясняются не только мыслительной деятельностью мозга, но сочетанием этой деятельности с инстинктами и прочими физиологическими процессами».

«Вы совершенно правы, — кивнул Аллен. — Такое влияние постепенно распространяется. Вы будете мало-помалу изменяться, становясь тем Ралстоном Эбери, каким он был до обмена личностями. То же самое будет происходить с телом Роланда Марио. Степень окончательного изменения определяется соотношением условий окружающей среды и наследственных характеристик».

Марио улыбнулся: «Я хотел бы избавиться от этого тела как можно скорее. Характеристики организма господина Эбери мне не нравятся».

«Принесите мне десять миллионов долларов, — сказал Мервин Аллен. — «Шато д'Иф» существует с одной единственной целью: делать деньги».

Марио внимательно изучал внешность Аллена: упругую здоровую плоть, идеальные черты лица, форму черепа, манеры: «Зачем вам такие деньги? Зачем строить Эмпирейскую Башню, в конце концов?»

«Для развлечения. Меня это забавляет. Я скучаю. Я побывал во многих телах, накопил опыт многих жизней. Это мое четырнадцатое тело. Я испытал ощущение власти над другими людьми. Мне не понравилось это ощущение. Меня раздражает принуждение. При этом я вовсе не психопат. Я даже не безжалостен. В моих руках то, что теряет один человек, другой приобретает. Равновесие сохраняется».

«Но это грабеж! — горько возразил Марио. — Вы крадете годы жизни одного человека, чтобы наградить ими другого».

Аллен пожал плечами: «Суммарный жизненный потенциал организмов двух пациентов остается неизменным. В конечном счете достигается нейтральный результат. Ничто не меняется — два человека обмениваются памятью, вот и все.