– И снова шантаж, что ли? – спросила она.

– Да так, немножко, – ответил он. – Двести баксов в неделю. Тут дело в другом – пристрастился, скажем, как ты к этим сеансам. По четыре-пять часов в день и ночи прихватывал – пару раз в неделю обязательно. Смотрел все без разбора, запустил дела, и я ничего не мог поделать. А потом надумал, не притащить ли свою жену, и начал канючить. Но это было уже слишком. Затем и детишек своих захотелось бы приспособить... – Вздохнул, пожал плечами. – Его мадам, миссис Ортиз, неслабый кусок поимела, – сказал он.

– Я знаю, – заметила она, не сводя с него глаз. Сидела, сложив руки на коленях.

– Ты что же, интересовалась всем этим? Она кивнула.

Кивнул и он.

– Понятно, – сказал он.

– А Наоми тоже проявила интерес? – спросила она. Он покачал головой. Взглянул на нее:

– Нет, она не видела, – сказал. – Была чем-то похожа на тебя. Такая же либералка – до дрожи в коленях. А уж если где-то нарушены права человека – прямо в слезы. Я ей не рассказывал – сама догадалась. По Тринадцатому каналу шла передача "Новинки" об электронном наблюдении, да и я допустил несколько грубых промахов. – Он взглянул на часы. – Например, продемонстрировал странную для нее осведомленность на предмет местонахождения подставок под тарелки. А насчет постели... Ну что сказать? Несколько раз было. Неделю, может, чуть больше была любовь. Она была сверхзажата – разница лет ее удручала. – Он улыбнулся. – Семь лет. Мне было двадцать четыре, ей – тридцать один.

– Хотела обнародовать свое открытие? – спросила она.

Он кивнул.

– Заставил ее написать то письмо?

– Нет. Сам написал, – сказал он, улыбнувшись. – Скопировал ее почерк – обвел шариковой ручкой буквы в одной из ее записных книжек. Потом сделал ксерокс. Экземпляр получился четкий. Ну, а потом – упорство и усидчивость. Пятьдесят проб, пока не получилось письмо, которое ни у кого не вызвало подозрений. Времени у меня было навалом. Перевел Гринпису сто тысяч долларов, за это она дала мне месяц форы, чтобы за этот срок демонтировал все мониторы. – Он взглянул на часы.

Она сказала:

– Думаю, вначале ты... – Он встал, направил на нее пистолет.

– Пойдем в холл, – сказал он. – Кричать бесполезно – Вайды нет, Фила тоже. – Он постучал носком ботинка по ковру. – Внизу, у Островых, – вечеринка, гости. Тоже не услышат. Поэтому я и назначил столь позднее свидание.

Она продолжала сидеть, смотрела на него.

– Пожалуйста, прошу тебя... – сказала.

Он наклонился к ней.

– Другого варианта не вижу, поверь мне. Не спал всю ночь, стараясь найти выход. Ты – как Роки Шир... Даже если поклянешься, я тебе не поверю. Давай, пора! – Вскинув пистолет, жестом дал понять, чтобы поднималась.

Она перестала дышать, бросилась к столику, схватила нож, швырнула ему в голову, когда он наклонился, метнулась к нему в гигантском прыжке. Стул – задели спинку, то ли он, то ли она – отлетел в сторону и, падая, сбил их с ног.