– Да, только он не очень сильный. – Мередит отвернулся от смотрового окна. – Перес, помогите мне, давайте установим его.

Пока они занимались телескопом, Кармен с Лореттой вернулись к изучению бортового учебника. Усевшись рядом с Кармен, Хафнер вытянул раненую ногу и предался размышлениям. Что же все-таки насторожило его в облике этой искусственной сферы?

К тому времени, как Перес с Мередитом внесли телескоп и установили его между передними сиденьями, он еще ни до чего не додумался. Спустя час Кармен обратила всеобщее внимание на весьма любопытный факт: поверхность сферы стала более плоской. И в этот момент Хафнера осенило.

– Скорее всего, строительство сферы осталось незаконченным, – высказал свою догадку Мередит, а в это время Хафнер, прихрамывая, зашагал от бокового иллюминатора к телескопу.

– Как глупо начинать такое грандиозное строительство и бросать его на полпути, – сказала Кармен.

– Должно быть, их Конгресс прекратил финансирование проекта, – сухо заметил Мередит, и Перес сдавленно хохотнул.

– А может, они поняли, что идея не срабатывает, – предположил Хафнер. – Такой замечательный проводник, как кабельное вещество, отлично впитывает и свет, и энергию частиц, но трудно представить, каким образом они собирались извлекать пользу из накопленного тепла.

– А что может быть не так с термоэлементами? – спросил Перес.

– Для того чтобы они работали, необходим температурный перепад, – сказал Мередит. – А впрочем, по-моему, любые аппараты, связанные с извлечением энергии, требуют энергетического дифференциала.

– А может, им был известен другой метод, который этого не требовал, – предположила Лоретта. – Ведь перед тем, как исчезнуть, половину сферы они все-таки построили.

– Помы рассказывали мне, что в спектре кабельного вещества кое-каких строк не хватает, – неуверенно произнесла Кармен. – Может, в цикле извлечения энергии была некая «холодная» часть?

Мередит пожал плечами:

– Можно предполагать все что угодно. Скорее всего, что-то прояснится, когда мы увидим внутреннюю поверхность сферы.

– Нет, дело не в этом, – пробормотал Хафнер. – Не в порядке что-то другое…

– Ладно, когда додумаетесь, поделитесь с нами, – сказал Мередит, глядя в телескоп. – Кармен, а на борту нет ничего похожего на кнопку аварийного сигнала, который следовало бы включить?

– Он уже включен, – ответила ему Лоретта, указывая на индикатор. – Он включился, как только мы попали сюда.

– И никакой реакции. Хорошенькое дело.

Хафнер незаметно для всех устроился у бокового иллюминатора и вернулся к своим размышлениям, и, когда он снова увидел ярко-красную сферу, беспокоившая его мысль начала медленно обретать форму. Возникшая гипотеза показалась ему такой фантастической, что еще два часа он провел, пытаясь опровергнуть ее. Но сколько он ни копался в памяти, все известные ему сведения о прядильщиках и об их кабеле только подкрепляли выстроенную им теорию. «Но ведь я знаю так мало, – уговаривал он себя. – Не стоит говорить им. Или скажу когда-нибудь потом».

Остаток дня он провел в мучениях, стараясь не выдать обуревавших его чувств. К счастью, все были увлечены разглядыванием сферы и бесконечными обсуждениями и никто не обратил внимания на его затянувшееся молчание. Когда во время обеда Кармен все-таки поинтересовалась его странным поведением, он сослался на плохое самочувствие из-за больной ноги.