Елена Логунова. Шерше ля фаршИндия Кузнецова – 15
Понедельник
— Родненькие вы мои, я очень высоко вас ценю, — проникновенно молвил шеф. — Это не к добру, — шепнула мне Трошкина, лицо которой являло маску почтительного внимания. Я мысленно согласилась с подругой. В последний раз, когда Бронич заявил, что безмерно ценит гениальный коллектив нашего рекламного агентства, нам всем не выплатили премиальные. Ибо сказано было — безмерно, так как же можно оскорбить гениев оценкой таланта в пошлых денежных знаках? — Инночка, Аллочка, Жаник. — Шеф добавил в голос душевности, и на моей спине материализовались мурашки. Точно не к добру! — Вы наши лучшие сотруднички, и именно вас я бросаю на новый проектик, — возвестил Бронич. Мурашки на спине выжидательно замерли. Я подняла руку: — А можно лично меня бросить в ров с голодными львами? Из-за журнала, прикрывающего выразительную физиономию нашего дизайнера Жана, донесся нервный смешок. — Отработаешь проектик — и хоть в ров, хоть в декрет, — великодушно разрешил шеф. Трошкина издала недоверчивое «Пф-ф-ф». Она до сих пор не оповестила Бронича о том, что буквально на днях выходит замуж, именно по причине того, что милые женскому слуху слова «свадьба» и «декрет» шеф считает непристойными синонимами и что эти слова уважающие себя труженицы даже знать не должны. Она даже свадебный отпуск попросить постеснялась. — Какой проектик-то? — сдался Жаник, опустив журнал. Мы с Алкой, не сговариваясь, вопросительно наклонили головы набок, точно пара волнистых попугайчиков. Причем синхронность явили такую, какой мог бы похвастаться разве что двуглавый орел. — Мы успешно выиграли тендерчик на продвижение компании «Сидим-едим», — объявил Бронич и выжидательно замолчал, словно надеясь на бурные аплодисменты. Ага, сейчас. — Только через мой труп, — сказала я. — Только при одном условии, — в то же время произнесла Трошкина. Шеф сориентировался моментально — игнорировал меня и благожелательно посмотрел на Алку: — О, так скорее сообщите свое условие, труп! Только учтите, что авансика не будет. — А бюджетик хоть будет? — спросила я без особой надежды. «Сидим-едим» — это региональная сеть ресторанов эконом-класса. Уж если там бумажные салфетки на четвертушки режут, могу представить, как покромсают затраты на продвижение. — Нет бюджетика — нет проектика, — напомнил Бронич одно из золотых правил рекламного бизнеса. Значит, будем работать не за еду. Уже хорошо. — Отлично, — кивнула Алка, как правило, более оптимистичная (или просто менее опытная), чем я. — Наше условие — двухнедельный отпуск мне и Кузнецовой. — А мне? — обиделся Жан. — И тебе тоже, если ты сможешь работать дистанционно, — расщедрилась Трошкина. — Если работать, какой же это отпуск? — логично рассудил дизайнер. — Мне тогда лучше новый графический планшет. — Ему планшет, нам отпуск, и можете продавать нас в рабство рестораторам, — подытожила я и выдвинула подбородок. Знаю, знаю, в такие моменты я становлюсь похожа на ледокол «Ленин», но кто сказал, что это плохой объект для подражания? — Но вы обе уже были в отпуске в прошлом годике! — неискренне возмутился Бронич. |
