Тут драить и драить, и мама бодается с Обществом охраны исторических зданий насчет того, кто будет платить.

– Когда нибудь все перепадет этим козлам, так какого черта они жмутся на дурацкую уборку?

– В этом козлином мире все по дурацки, – сказал я. Меня реально пробивает на смех, когда моя вежливая мама начинает ругаться.

Глядя на мое веселье, она улыбнулась:

– Что то я слегка разошлась.

– И не говори.

Это ее немного взбодрило. Некоторые не видят в сарказме ничего смешного, но в нашей семье принято подтрунивать друг над другом. В нашей ужавшейся семье. В нашей сузившейся на треть семье.

Если вас интересует, как мама ощущает себя в ситуации «мой муж – гей», мне кажется, она почти в порядке. Хотя трудно сказать наверняка. В ответ на вопрос о самочувствии она неизменно отшучивается: «Меня отвергли, но не сломали», или «Мне горько, но я свыкаюсь», или «Задета честь, но к черту месть».

Здесь, по крайней мере, я не слышу, как она плачет по ночам.

Из соседнего дома тоже не доносится ни звука, хотя я прикладывался ухом ко всем доступным местам нашей общей стены – пока не вспомнил, что краска, скорее всего, старая, на основе свинца, а значит, токсичная. Теперь к перечню моих среднесрочных тревог добавилась долгая мучительная смерть.

Только иногда на чердаке слышится царапанье и глухой стук.

Я исследовал причины шума и обнаружил кое что любопытное. А найдя это, встал перед выбором. Возможно, я выбрал неправильно. Дважды. И до сих пор пытаюсь понять, почему я поступил именно так.

Я обсудил это с Говардом. Знать бы, что он об этом думает. Мне показалось, что, скорее, не одобряет. Сложно сказать. Я только осваиваю собачью азбуку, а он свободно владеет человеческим языком. Причем не только английским. Он читает мысли. От этого мне не по себе.

Мама могла бы помочь с моральными заморочками, но она в последнее время вне игры – переживает расставание и пытается наладить собственный бизнес. И это стало причиной очередной схватки с «козлами» из Общества охраны исторических зданий.

Еще маме пришлось слегка модернизировать кухню: повесить полки и заменить плиту с холодильником.

– Надеюсь, мы наконец избавились от грызунов, – сказала она. – Ни в коем случае не проговорись о них в присутствии заказчиков, Дэн.

– Даже мне хватает ума понять, что крысы – не украшение общепита, – сказал я, слегка уязвленный.

– Забудь это слово! Я все еще под впечатлением.

Она намерена печь свадебные торты. Не каждому, переживающему разрыв брачных уз, придет в голову такая идея, но в нашем доме уважают не только сарказм, но и иронию.

5

Я открываю дверь Фреду – очкастому, прыщавому, улыбающемуся Фреду.

– Друг мой, – говорю я.

Долгая пауза.

– Друг мой, – отвечает он.

Как здорово встретиться снова.

Долгая пауза – из песни группы «The Go Betweens» «Друг по рок н роллу», которая часто звучала в маминой машине, когда мы ехали из школы домой. Там между двумя строчками оч чень долгий проигрыш, и маленькими мы почему то принимались ржать в ожидании второй строчки.

А потом мама тоже начинала смеяться и говорила:

– Имейте уважение. Это одна из моих любимых групп.

Меня бросает в озноб при мысли, что тогда она была по настоящему счастлива, а сейчас – беспечно улыбается при мне и мрачнеет, когда считает, что я ее не вижу.