К платформам, венчающим столбы, приставили ши¬рокие доски и провели пленников на роковые квадраты: Зоу и Лили — на один; Волшебника, Соломона и Элби — на другой. Столбы находились метрах в четырех от краев ямы и метрах в трех друг от друга. Сбежать было невоз¬можно. Обе платформы несли на себе отпечатки леденя¬щего душу прошлого: следы от топоров и засохшие крова¬вые разводы. Доски убрали.

Вокруг платформ собрались зеваки с костяными наро¬стами на лицах. Они глазели на пленников и оживленно переговаривались.

Вдруг шепот прекратился. Толпа расступилась. Осве¬щая себе путь факелами, к яме прошествовала «официаль¬ная делегация» — двенадцать человек под предводитель¬ством большого жирного нита в тигровой шкуре, увешан¬ного оружием, черепами и амулетами. Его толстое лицо выглядело еще более омерзительным, чем у остальных членов племени. Волшебник заметил у него на поясе «вин¬честер» XIX века.

Вождь...

С оружием и черепами тех, кто принял муче¬ническую смерть от рук ему подобных в толще столетий... О Боже!..

Вождя сопровождали семеро молодых нитов — высоких и гордых.

«Наверное, сыновья», — подумал Волшебник.

За элитной свитой следовало три воина: стройных, мускулистых, со свирепыми глазами и устрашающей боевой раскраской.

Человек, замыкавший процессию, представлял собой довольно странное зрелище.

Горбатый старик, покрытый такими наростами, какие не снились и самому вождю. Между воинственными мазками располагались самые жуткие глаза, которые доводилось видеть Волшебнику. Желтые радужные оболочки смотрели всюду и никуда...

Это был шаман нитов.

Дикари разложили вещи пленников перед шаманом. Горбун пробежал взглядом по скарбу и увидел отполи¬рованную первую колонну.

—Нехака! — воскликнул он.

—Нехака... о-о, нехака... — зашепталось племя.

—Нехака бомвача Нептус! Хуррах!

Волшебник не понял ни слова.

В следующую секунду он услышал голос Лили:

—Он говорит на языке Тота. «Нехака» — это «не», то есть «первый», и «хака», то есть «Великая колонна». «Первая Великая колонна». «Бомвача» значит «одухотворенный» или «оплодотворенный». «Первая Великая колонна была оду¬хотворена Нептусом».

—Нептус — это другое название Темной звезды, — про¬шептал Волшебник. — Греческое.

Затем шаман извлек из рюкзака Лили Философский и Огненный камни — и его жуткие глаза вылезли на уродли¬вый лоб.

Он пронзил Волшебника взглядом и прорычал несколь¬ко фраз.

Лили тихо перевела:

—Он хочет знать, как тебе удалось обнаружить инстру¬менты для великой полировки.

—Скажи ему: «После многих лет исследований и поисков».

Лили пролепетала шаману не лишенную дерзости ре¬плику Волшебника.

Горбун вздрогнул и что-то изумленно пробормотал.

— Он удивлен, что я могу говорить на языке Тота, —сказала Лили. — Он находит это пророческим. Он шаман и полагает, что ты тоже...

Ее слова заглушил крик горбуна.

Вдруг он повернулся и кого-то позвал. Толпа снова рас¬ступилась — и к шаману подошла белая женщина лет трид¬цати пяти с осветленными седыми волосами и усталым эльфийским лицом. Она была одета, как и все нитянки, в ко¬жаное «платье» с примитивными украшениями.

Увидев ее, Лили открыла рот от удивления.

Волшебник тоже.

— Доктор Кэссиди? — выдохнул он. — Доктор Диана Кэссиди?

Женщина вздрогнула, как будто не слышала английской речи много, много лет.