Окна и двери  спальни были заперты изнутри. Где-то, в каком-то  из миров, я уже сталкивался с «тайной запертой  комнаты». Очень там любили придумывать такие мозголомки и даже с выгодой продавали, записав их на  бумаге и расцветив изящной словесностью...

   Отсюда следуют два вывода.

   Вывод первый: король был извлечен из закрытого помещения при помощи  магического заклинания «междусферное пронизывание». Хотя бы потому,  что  никаким иным способом его оттуда было не извлечь, разве что растворить в кислоте  и выплеснуть  в окно... Возможность похищения короля через подземный ход я принужден отмести сразу, поскольку единственный человек, который в теории мог проложить такой ход к королевской спальне, а затем воспользоваться им либо провести по нему сообщников, все это время находился в одиночной камере  Узунтоймалсы и не был способен к активным  действиям по причине умственного прослабления.

   Вывод второй: к похищению причастны иерархи жреческого сословия, поскольку упомянутой  магией в совершенстве владеют только они, чего  нельзя сказать ни о лицах, применяющих простые заклинания в  быту, ни даже о  боевых колдунах уровня Лиалкенкига Плешивца. Кто-то  из непосредственных участников заговора сейчас сидит передо мной и корчит из себя оскорбленную добродетель, которую отвлекли от важных государственных  дел представлением дешевого фигляра.

  Однако даже применение «междусферного пронизывания» не могло застать короля врасплох, поскольку сам момент открытия  портала сопровождается световыми и температурными эффектами, равно как и перепадами давления. Кроме того, в спальне должно было объявиться по меньшей мере одно постороннее лицо.  Итигальтугеанер же Свирепец — старый и опытный воин, сон его должен быть чуток, и реакция на вторжение — последовать незамедлительно. Вряд ли король мог оказать действенное  сопротивление искушенному магу — неискушенного он тут же, на месте, распустил бы на ленточки. Но подать сигнал тревоги мог вполне. Поэтому в ночной караул у дверей спальни стали те, кто и сам был в той или иной степени причастен к заговору.

   Агнирсатьюкхерг по прозвищу Змееглавец единственный общался с вдохновителем заговора и знал его хотя бы по голосу. Если, конечно, это был вдохновитель, а не простой  связной,  раздававший налево-направо  неподдельные магильоны...

   Лиалкенкиг же Плешивец сделал так, чтобы  никто из караульных ничего лишнего не слышал и не видел. Иными  словами, отвел  всем глаза. Поначалу я  думал, что тем самым он позволил проникнуть в королевские покои кому-то постороннему. Судя по  всему, нужды в этом не было. В спальне Свирепца попросту открылся портал.

   Когбосхектар по прозвищу Без  Прозвища, ни в чем предосудительном не замешанный, был необходим, чтобы подтвердить правдивость слов своих спутников. Возможно также, что в случае крайней необходимости его каким-либо образом попытались бы оговорить  и употребить в качестве жертвенного барана. Или, принимая  в расчет его размеры, жертвенного быка.

   Ах, если бы у  меня на руках был заветный магильон!.. Если бы я успел выпотрошить сознание Плешивца метко нацеленными вопросами в присутствии жрецов!.. Если бы он не вышвырнул меня из своего тела в темницы Узунтоймалсы!..

    Не проще ли было, коли уж так хочется занять трон, просто взять и прирезать короля, задушить его же по душками... да мало ли что?

    Но Свиафсартон ни единого мига не сомневался, что король жив. На глупца он не похож.