До этого, я надеялся, еще было далеко. Ну или хотя бы не близко. Чего я сейчас достиг? Я не стал ненавидеть себя. А проведя столько времени наедине с весьма неидеальным собой, докатиться до ненависти было легче легкого.

Я не забыл то, что мне было дорого, наоборот, переосмыслил некоторые ценности. Научился выживать в крайне экстремальных условиях. Глядя с таких ракурсов — сплошная польза для личности. Вот только все это уже осталось за плечами, теперь хотелось просто возвратиться туда, откуда я когда-то ушел.

Домой.

То, что это может выглядеть как желание «трусливого возвращенца», меня уже не особенно волновало.

Хотя я осознавал, что туда же — не попасть никак. Путь обратно закрыт для меня гарантированно, навсегда. Слишком много воды утекло, и слишком переменился я сам. Кто знает, кем стану в конце пути?.. Как приперся сюда несмышленым городским пижоном, не зная зачем, так и сейчас, опытный боец со смертью, до сих пор не знаю, ЗАЧЕМ?!

Миссия по спасению Земли? Бросьте, уже не оригинально. А если-таки она самая, в чем же заключается акт спасения?

Чтобы долго и нудно идти к цели, необходимое и достаточное условие: по крайней мере знать, в чем она заключена. Иначе «нудно» наберет критическую массу и рванет желанием не терпеть «долго» безропотно.

Предположения роились в голове, как мошки у горящей лампы, но конкретика не появлялась, не выстраивалась упорно. И я, устав теряться в догадках, по сути, просто плыл по течению. Вот почему меня так зацепила мысль о том, чтобы свернуть с Тропы… Нестерпимо заманчивая!

Но тогда я был еще слишком подчинен заданному алгоритму, и не решился.

…Остаток второй зимы выдался тусклым. Плотные облака не расходились на небе днем и ночью, и особо не видать было солнца, звезд и луны. Всего два или три раза за несколько недель ясная погода. Зима тянулась и тянулась, повторяясь, как заезженная пластинка, и мне казалось, что она будет длиться бесконечно.

Я то стучал зубами от голода, экономил последние крохи, укрываясь от Авралов в протухших подвалах, то пер, как слепой кролик, наобум в метель, в которой могло скрываться что угодно, и все ждал весны, ждал потепления. Как и в прошлую зиму, поначалу я высчитывал дни, но потом надоело, и я бросил это занятие. Приблизительно и так знал, сколько еще осталось, а планомерный отсчет, казалось, растягивал и без того немалый срок.

«Клады» с уцелевшими запасами пищи и вещами, необходимыми мне для продолжения рейда, я обнаруживал еще не раз — оказалось, их не так уж и мало; сообрази лишь, где и как искать. Иначе мне столько не продержаться… Вообще я сделал спорный, но небезосновательный вывод — в Отчуждении есть практически все, что захочешь, надо только как следует поискать.

Правда, изредка складывалось впечатление, будто кто-то специально оставляет у меня на пути очередной «подарок» — еду и патроны я находил не только в подземных бункерах, но и чуть ли не на самом виду. Хотя чему удивляться — Страна чудес же, истинная игровая песочница без каких-либо правил…

Как-то я даже нашел «резиновый» манекен женщины в натуральную величину. Он провалялся кучу лет в мрачном закутке, но выглядел, как ни странно, очень неплохо — следов порчи незаметно. Это меня и насторожило. В памяти всплыл эпизод из одной книги, где описывалась Мирабель, имитатор нагой женщины, заводная кукла, которая, когда ее запускали, валилась на кровать, разводила руки-ноги и обнимала того, кто ложился сверху.